Песнь о семи ключах. Олег Иванович Узкоглазов

близко. Он… подсказывает.

      Лейн хмыкнул, но не стал спорить. Они поднялись на очередной холм, и перед ними открылись руины – остатки храма, чьи колонны, поросшие мхом, тянулись к небу, как сломанные кости. В центре возвышался алтарь, вырезанный из белого камня, а вокруг него ветер пел странную мелодию – то ли плач, то ли зов.

      Эйра замерла, прислушиваясь. Ноты кружились в воздухе, складываясь в узор, который она не могла понять, но чувствовала кожей. Лейн положил руку на рукоять меча, оглядываясь.

      – Здесь что-то есть, – сказал он тихо. – Не нравится мне это.

      – Это не опасность, – возразила Эйра, шагнув к алтарю. – Это… подсказка.

      Она провела пальцами по камню, холодному и гладкому, как речной голыш. Медальон вспыхнул, и на алтаре проступили линии – карта, выжженная светом. Семь точек мерцали на ней, разбросанные по землям, которых Эйра не знала. Одна из них, ближайшая, сияла ярче других.

      – Семь ключей, – прошептала она, вспоминая песню бабушки. – Это они.

      Лейн подошёл ближе, вглядываясь в карту. Его лицо напряглось, будто он узнал что-то, но не хотел говорить.

      – Ключи? – переспросил он. – Зачем они тебе?

      – Не знаю пока, – Эйра пожала плечами. – Но, если медальон привёл меня сюда, значит, это важно.

      Ветер вдруг усилился, загудев в колоннах, и мелодия стала громче. Эйра закрыла глаза, позволяя звуку вести её. Она подняла руки, и медальон откликнулся, выпустив тонкую нить света. Та коснулась алтаря, и камень дрогнул. С тихим скрежетом плита сдвинулась, открывая тайник. Внутри лежал свиток, пожелтевший от времени, и маленький ключ – серебристый, с резным узором в виде листа.