вишенки. Негодующий дядька Микита бросился на поиски следов преступления и не нашёл их, сколько ни всматривался. Между тем, его двор действительно ничем не отличался от контрольно-следовой полосы.
– Что ж они по воздуху прилетели? – развёл руками садовод.
Немного поразмыслив, он, на всякий случай, направился к соседу с нотой протеста. У калитки дядьку Микиту встретил весёлый Джек. От конуры подал голос сам хозяин.
– Ты за чем, Федорович? – спросил помятый Евтух Васильевич, стряхивая с себя остатки сена.
– Шкет твой где? – поинтересовался сдержанно Федорович.
Шуркин отец оглянулся на летнюю кухню, у входа которой с вечера стояли две удочки.
– На рыбалку подался. А что случилось?
– Вишню у меня обобрали, но как-то непонятно, будто нечистая сила прошлась.
– Ладно, пойдём, проверим, – решил хозяин, и они отправились на поиски.
Искать пришлось недолго. В летней кухне Евтуху Васильевичу бросилась в глаза необычно ровная поверхность кровати. Отбросив одеяло, он тут же обнаружил пропажу. В провисшее брюхо панцирной сетки абсолютно естественно вписался эмалированный таз, наполненный до краёв спелой вишней.
– Во, – опешил дядька Микита. – Моя – унесённая ветром.
Многим ранее Шурка вместе с Лерой сидели на берегу пруда под огромным дубом и готовы были лопнуть от злости. Прикормленное ими место оказалось занято Речкой.
Долговязый вратарь «Румынии» считался большим рыбацким авторитетом и поэтому даже глазом не повёл при появлении мальчишек. Теперь он попирал босыми ногами Блин-камень и таскал плотных карасей. Рядом с ним из глинистого берега торчал металлический штырь, от которого в воду уходил тонкий нейлоновый шнур.
– Смотри, какая у него закидушка, – заметил Лера, – на карпа поставил.
Рыбалка у друзей не ладилась. Их поплавки безнадёжно застыли под сенью развесистого дуба. Какой уж тут клёв. Речка, между тем, вновь вытащил карася и в который раз злорадно покосился на конкурентов.
– Чтоб ты провалился! – буркнул в сердцах Шурка, сплюнув в пруд.
Следом с долговязым авторитетом стало происходить что-то странное. Он отложил удочку, нагнулся над водой и вдруг исчез. Конкуренты, которые следили за ним во все глаза, даже вскочили от неожиданности. Речки не было, лишь круги расходились у берега.
– Его, наверное, крокодил утащил! – закричал Лера.
– Какой крокодил? – испугался Шурка. – Они у нас не водятся.
– А может, он из зоопарка сбежал? – предположил Лера. – Сейчас же тепло.
В тот же миг над поверхностью пруда показалась голова Речки.
– Ну, блин, камешек! – были его первые слова.
На самом деле ничего сверхъестественного не произошло. Широченный базальт, с которого он удил карасей, наполовину лежал в воде. И вот там Речка заметил огромной величины рака. Тот притаился среди облепивших камень водорослей и нежился в лучах восходящего солнца. Авторитет перестал бы