приказу. Прости меня за это. Я не нашел другого способа испытать тебя. Я вижу, ты и вправду привык носить оружие. Ты не раб и не сын раба. Ты отвечаешь ударом на удар, не спуская оскорблений. Можешь зайти в мой дом и сесть за стол с равными.
Бреннан убрал оружие. Несколько мгновений он стоял неподвижно. В его глазах читалась затаенная угроза. Дункан и его приятели опасливо положили ладони на рукояти мечей. А вдруг этот странный ирландец решит, что над ним издеваются, и предпочтет довести дело до конца? Но чужак наконец поклонился князю. Почтительно, хотя и неглубоко.
Тогда рыжий Дункан дружески хлопнул юношу по плечу:
– Давно бы так!
Бреннан словно через силу улыбнулся…
После пира он проводил Дункана до дома, а сам зашагал к хижине Грейга. Бреннан вспоминал о прощальных подарках Короля. Возможность видеться с друзьями, меч, способность понимать человеческие шутки… А последний ведь и впрямь оказался не бесполезным: без него трудно было бы разобрать, над чем хохочут сидевшие за столом мальчишки и юноши. Бреннан не видел ничего забавного в том, что кто-то свалился с дерева, или надел чужую одежду, или по ошибке украл собственную овцу. Чего доброго, пришлось бы переспрашивать, и тогда смеялись бы уже над ним.
Еще на пиру до Бреннана вдруг дошло: старый князь, затевая испытание, на свой лад старался избавить гостя от унижения – не зря он велел встретить Бреннана юношам, а не взрослым воинам. Главным в испытании меж тем выступил Дункан – уже сидящий за столом с воинами. Высокомерному чужаку предлагали схватку с равными. Князь ведь не знал, что человеческое обличье, которое Бреннан принял бы по доброй воле, было бы, самое малое, на десять лет старше…
Когда Бреннан открыл дверь, Гильдас, мешавший что-то в котелке, удивленно взглянул на него.
– Вот как? Я думал, после первого пира ты вернешься не раньше утра.
– Многие остались ночевать под столом, – признал Бреннан. – Скажи, сын лекаря, зачем ты предупредил меня? Зачем велел взять оружие?
– Не хотел видеть тебя униженным, – ответил Гильдас. – Ты чужой здесь, тебе и так трудно.
Так Бреннан обрел место среди равных.
Айли умерла утром. Грейг вечером. Чутье, велевшее остаться, не подвело Гильдаса. Когда стариков похоронили, он предложил Бреннану:
– Перебирайся к нам. Отец согласен. Нехорошо жить одному в чужом доме.
И добавил, не удержавшись:
– Грейг и Айли больше не смогут выполнять приказ князя.
Бреннан задумался, даже как будто хотел отказаться… Но все-таки явился со своими немудреными пожитками и даже принес с собой оставшиеся после работы у Грейга заготовки. Как ни в чем не бывало он уселся у очага и начал резать из чурбачка миску. Иннес, посмотрев на юношу, одобрительно кивнул: хорошо, что гость хочет быть полезным в доме. Никто не спрашивал, намерен ли Бреннан покинуть Скару: было видно, что идти ему некуда.
Поработав некоторое время, Бреннан поднял голову и спросил Гильдаса, сидевшего по другую сторону очага:
– Почему вы позвали меня к себе? Князь вам ничего не приказывал.
– По-твоему, было бы лучше, если бы ты