он, видимо, верит в чудеса, потому что прямо с самолета поперся на процедуры. Теперь вот лежит, всю кровать запачкал мне. Эта их грязь лечебная – она отмывается плохо, так что твой отец и притащил все в постель. Придется просить, чтобы завтра все перестелили. А я только завтра начну.
– Что?
– Грязевые ванны, – добавила та удивленно. – Что ж еще?
– А как Сашка? – спросила Маша, удивив тем самым и маму, и саму себя.
– Только не говори, что ты по нему скучаешь. Я все боюсь, что вы однажды поубиваете друг друга. Если тебе действительно интересно…
– Ну конечно, интересно! – с преувеличенным энтузиазмом заявила Маша. – Я уже по вам скучаю.
– Ой, не надо врать! – фыркнула мама, но, кажется, немного оттаяла. Рассказала, как Саша по всему санаторию искал интернет. Как следопыт, с телефоном, который он нес перед собой впереди на вытянутых руках.
– Нашел? – рассмеялась Маша.
– А то! В лобби отеля. Теперь он оттуда и не выйдет. Ну и ладно. Пусть эти чехи на его «лизуне» поскальзываются. – И мама тоже рассмеялась. Маша с легким сердцем пожелала родне спокойной ночи и положила трубку. Затем глубоко вдохнула, закрыла глаза и прислушалась к тишине, которой никогда раньше не слышала.
Тишина была объемной, как фильмы в формате 3D. С улицы доносились звуки города. Машины сигналили, тормозили и трогались с места. Кто-то громко смеялся – в открытые окна смех залетал легко и оставался в стенах опустевшей кухни. Свет уличных фонарей заполнял темное пространство. Наконец-то в квартире стало прохладно. Ветер играл занавесками. Только раскрыв дверцу холодильника, Маша осознала, насколько она голодна – не ела целый день. Страх, паника и адреналин – прекрасное средство против аппетита, но теперь напряжение пережитого дня понемножечку отпускало, и естественные желания давали о себе знать.
Завтра она поедет к Роберту. В это невозможно поверить! Но это происходит на самом деле.
Маша долго стояла в кухне около открытой дверцы холодильника. Все время, прокручивая события прошедшего дня, она пыталась найти ошибку.
Весь этот безумный день в офисе ей было некогда подумать. Маша лихорадочно восстанавливала эскизы, заново сканировала рисунки, оставшиеся у нее в столе. Они не были стерты только по той причине, что были нарисованы акварелью или начерчены карандашами. Вот она – победа реального мира над цифровым. Дел было море. Поле непаханое. Авгиевы конюшни невычищенные. Вагон и маленькая тележка.
Маша суетилась, забыв о себе, и почти до самого конца рабочего дня ее голова была так загружена подготовкой материалов для последующих восстановительных работ, что она даже не успела задуматься о двух вопросах, которые мучили ее, выплывая из подсознания.
Как же все-таки вышло, что ее файлы стерты?
Степа так и не дал никакого ответа. Может быть, к понедельнику прояснится? А может быть, они не найдут ответ никогда. От этой мысли становилось как-то не по себе. Как тогда