воск. В висках лихорадочно стучало: мне с ним не справиться.
Артем вжал меня в себя с такой силой, словно хотел растворить в себе, запустить под кожу и пустить по крови.
– Чего ты ломаешься? Я же все чувствую, Саша.
– Отпусти, Артем. – Я попыталась развернуться, однако Апостолов навалился на меня всей своей тяжестью, припечатывая грудью к двери. – Прекрати.
– Устроила шоу. – Рука Артема скользнула к моему бедру. – Этого же добивалась? Так вот он я… – Он тяжело дышал мне в затылок.
– А как быть с растерзанной самооценкой? Растоптанной гордостью? Смертельной обидой, наконец? В душу же плюнул и растер!
– Не усложняй, Саш! – Его колено протиснулось между моих бедер. Собрав мое платье по бокам, Апостолов резко потянул его вверх. – Мы совпали в сексе, понимаешь? – Его сбитое дыхание вызывало дрожь в моем теле. – Только и всего.
Мужские руки сжали мои ягодицы, а затем одна скользнула к поясу-резинке на колготках.
– Лучше со мной, чем с кем попало.
Сколько же унижений у него для меня припасено?
– Урод… – Я позорно всхлипнула. – Ты не имеешь права так поступать со мной! Не имеешь!
Его ладони на моих бедрах резко замерли. Положив подбородок мне на плечо, Апостолов судорожно втянул воздух.
– Саша… Сашенька…
– Ты сам меня прогнал, – шептала я, задыхаясь. – Обжимался с какой-то бабой на моих глазах. Трахал шлюх. Даже не догадываясь, что… – я осеклась, вновь выдохнув нечто похожее на протяжный вздох-всхлип. – А теперь хочешь секса? Да кто ты такой? Самому-то от себя не тошно? Потому что мне – да! – выпустила ногти ему в ладонь, желая оставить свои отметины, пустить кровь.
Подонок. Эгоист.
Как же я ненавидела отца своего ребенка.
– Достаточно, – перехватив мою руку, Апостолов крепко меня обнял. – Малолетка дурная, – лаская мою талию ладонями, Артем сцеловал мурашки с моей взмокшей шеи. – С этого дня держись от меня подальше, Саша. Если не хочешь… – И он резко потянул за подол моего платья.
Я услышала звук рвущейся ткани.
– Что ты…?!
Внезапно Апостолов отпустил меня и сделал несколько шагов в сторону. Обернувшись, я оторопело переводила взгляд с его перекошенного от ярости лица на свой испорченный подол. Кусок белоснежного атласа валялся на полу.
– Это платье… Мне его Алина подарила на день рождения. Оно в единственном экземпляре. Специально для меня. – Я нервно моргала, словно у меня тик, старалась взять себя в руки.
– Белый – цвет чистоты. Красивое платье. Было… – Губы Апостолова растянулись в дьявольской усмешке. – Жаль, теперь оно несколько потрепано…
Он скользнул по моему телу многозначительным взглядом, очевидно, проводя некоторую параллель.
Потрепано.
Больно? Нет. Разрушительно.
Не глядя на него, я подобрала испорченную деталь своего наряда и на ватных ногах покинула подсобку.
POV Артем
Когда дверь за Сашей закрылась, я вновь