головой.
– Ты совсем другой. И… я не думала, что ты учишься здесь.
Марк усмехнулся.
– Ну, не все же мне стены разрисовывать. Иногда и кистью по холсту вожу.
Он провел Рианну через толпу студентов, ловко лавируя между ними. Она шла за ним, глядя на его спину, и думала о том, как все странно и непредсказуемо складывается в этой жизни.
Еще несколько недель назад она была правильной девочкой, готовящейся к поступлению на юридический факультет. А теперь она – студентка художественного института, идущая на урок живописи с хулиганом.
Когда они подошли к нужной аудитории, Марк остановился и посмотрел на Рианну с улыбкой.
– Ну что, Рианна, добро пожаловать в мир скучных правил, – сказал он.
С этими словами Марк вошел в аудиторию. Рианна, оставшись одна в коридоре, глубоко вздохнула и последовала за ним. Она чувствовала, что ее жизнь только что перевернулась с ног на голову.
Первые занятия пролетели как в тумане. Анатомия, перспектива, цветоведение – все было безумно интересно, словно ключи к давно желанному сокровищу. Рианна старательно записывала каждую лекцию, впитывая знания, словно губка. В мастерской, где они изучали технику натюрморта, она часами корпела над холстом, пытаясь передать игру света на гладкой поверхности яблока, хрупкую прозрачность стекла.
Каждый раз, когда Марк видел Рианну, он подкалывал её.
Например, они постоянно встречались в столовой.
Макс увидел Рианну за столом и подошёл к ней.
—Только не говори, что ты питаешься одной травой! Неужели в тебе совсем нет места бунтарскому духу? Где пицца, где гамбургеры, где хотя бы кусочек шоколада? – говорил насмехаясь Марк, увидев, что Рианна ест один салат.
– Я вегетарианец, если что.
– Правда? Бееее, ем одну траву – сказал Марк, изображая овцу или козу.
– ой, отстань, а!
– А ты серьёзно что-ли? – спросил Марк и сел напротив Рианны.
– Да! Дай нормально поесть.
Рианна забрала салат и ушла, оставив Марка одного.
В конце первой недели оптимизм Рианны слегка померк. Задания становились все сложнее, преподаватели – все требовательнее. Композиция, предмет, который вел суровый и немногословный господин Борисов, оказалась самым сложным. Задания требовали не просто техники, а чего-то большего – "изюминки", "собственного голоса", "искры". Рианна чувствовала, что ей этого чего-то не хватает. Ее натюрморты были безупречны с точки зрения техники, но, по словам Борисова, "скучны до зевоты".
В коридоре, после очередной разгромной критики, ее нагнал высокий парень с темными растрепанными волосами и ироничным взглядом. Это был Марк. Он подпер плечом стену и, ухмыльнувшись, произнес:
– Ну что, "ботаник", совсем скисла? Неужели академическое искусство оказалось не таким уж и радужным?
Рианна бросила на него сердитый взгляд. Марк вообще раздражал ее своей самоуверенностью и пренебрежением к учебе. Она слышала, что он больше времени проводит, рисуя граффити на стенах, чем посещая лекции.
– Тебя