ковры.
Непорочные водили Лариэса недолго, очень скоро они направились к тронному залу, но и увиденных обрывков хватило для того, чтобы получить представление о жизни в замке. Оказавшись возле массивных дверей, преграждавших путь к правительнице, Лариэс заметил Мислию, со скучавшим видом изучавшую картину. Неподалеку к стене прислонился Марк, а чуть правее неразговорчивого воина о чем-то шептались Эрик с Клариссой. Поблагодарив Непорочных за чудесную компанию, виконт подошел к первой Тени, которая, бросив короткий взгляд в его сторону, вернулась к созерцанию.
– Ну и что скажешь? – шепнула она одними губами.
– Богатый замок богатой правительницы.
Тень кивнула.
– Да, у оракула много денег. Ей платят паломники, к ней стекаются налоги, – сковывающая недовольно поджала губы. – Колоссальные налоги от тысяч мастерских и десятков мануфактур, деньги, которые приносят вольные отряды, разбредающиеся по разным странам и продающими свои клинки. И все эти богатства оседают тут, в сундуках союзницы Вороньего Короля.
Очевидный вопрос о том, какая их часть перетекает уже в хранилища сюзерена, остался невысказанным, но и Лариэс и Мислия прекрасно его поняли.
– А твои люди разве не рассказывали про все это?
– Читать донесения – это одно, видеть своими глазами – совсем другое.
Она со вздохом повернулась и взглянула на приближавшегося принца, который мило переговаривался с щебетавшими подобно птичкам Непорочными.
Лариэса всегда поражала легкость, с которой его величество располагал к себе противоположный пол. Нет, конечно же, как и каждый маг стихий, он был чертовски привлекателен, и, естественно, любая женщина на континенте сочла бы за счастье понести от Вентиса, но, тем не менее, несмотря на все это, иногда Лариэсу казалось, что его высочество пользуется какой-то неведомой магией.
– Кажется, принц хорошо провел время, – иронично заметила Мислия.
– Ты сомневалась?
– Ни капли. Идем.
Они приблизились к Таривасу и склонились в поклоне, на который принц, поглощенный беседой, ответил лишь небрежным кивком головы. Лариэс окинул взглядом сопровождавших его Непорочных, и причина рассеянности его высочества сразу же стала очевидна телохранителю.
«Ну да, ничего удивительного, какое ему до нас дело, когда рядом две таких фигуристых красотки».
Даже выбритые головы ничуть не портили грудастых марравок, которых назначили его высочеству в качестве охраны. И юноша ни на миг не сомневался в том, что эта Пришка, или как там ее, поступила так совершенно сознательно – о любвеобильности принца ходили легенды. В этом плане он выделялся даже на фоне прочих избранных Господом, каждый из которых менял партнеров по постельным утехам, точно перчатки, не обращая внимания на возраст, социальное положение и пол.
Развить мысль не вышло – послышались голоса и к ним присоединились северяне, сопровождаемые