Мороз К.О. Мэр Ёлкино. Лина Коваль

Это где пятиэтажка.

      – Понял.

      – Освещение там есть, вчера с работы шла и заметила. А вот дороги не почищены. И летом вечно грязно. Ливневка, видимо, забилась.

      – Хорошо, – фиксирую для себя.

      Жизнь научила меня не верить никому на слово. Когда приступил к работе в Елкино, по отчетам прошлого главы администрации все было прекрасно. Только вот реальность с этими сказками никак не билась, хоть сотрудники и выгораживали своего бывшего начальника.

      Тогда начал выяснять, как обстоят дела у простых жителей. Таких, как моя соседка.

      Взгляд снова привлекает Ника.

      Интересная она. Привык к тому, что обычно нравилось девушек пощупать, а на такую и смотреть в радость. Губы мягкие кусает, дышит часто, «дыньки» плавно вздымаются. Чего-то хмурится Мандаринка, ушко правое потирает.

      Всхлипывает жалобно.

      Не могу, блин.

      – Что такое? – рукой останавливаю поток льющейся информации от Нины.

      – Сережку потеряла, – хнычет.

      Показывает мне вторую, слева. Стекляшка вроде обычная. Вряд ли у простой медсестры бриллианты в половину уха?..

      – И что так переживать?.. Подумаешь! – хмыкаю.

      Ника с помощью одного только взгляда четвертует мое лицо.

      Скальпель, блин.

      – Переживаю – значит, есть из-за чего… Вы… Ты не помнишь… Вчера… – теперь смотрит на Нину выжидающе, словно пытается сделать так, чтобы она исчезла. – Сережка вчера была?..

      Вспоминаю прошлую ночь. Ощущения ее тела, касания, мягкую, податливую влажность. Смотрю вниз, поправляя скатерть, которая уже не справляется с масштабом трагедии.

      – Насколько я помню, вчера была… – хрипло отвечаю.

      – Блин… Значит, здесь где-то потеряла…

      Ника оглядывается по сторонам. Недоверчиво, даже с подозрением смотрит на Альберта. Тот, обидевшись, отворачивается к стене.

      – Продолжим, Константин Олегович? – чуть нервно спрашивает моя соседка.

      – Да, – с неохотой отвечаю, быстро вытряхивая из головы образы вчерашней ночи.

      Это все гребаный трудоголизм.

      Был бы алкоголиком, как Левка подумал, давно бы расслабился и потрахался.