ящерицы. Только быстрее.
За чесоткой и непроходящим чувством голода я не заметил Юну. Девушка ждала меня возле того самого переулка, что я вечно пытался быстренько миновать. Шучу, наоборот, обычно не спешил. Зачем врать? Искренняя радость Юки помогала мне не сдаваться в самые паршивые периоды жизни.
– Я выполню договор, заключённый нашими семьями. Я хочу, Тим, чтобы ты оставил Юко в покое, – проговорила Юна, когда я с ней поравнялся.
Даже не поприветствовала. Видимо, долго ждала и мысленно столько раз произносила эти фразы, что забыла о вежливости.
– Привет, Юна. Рад тебя видеть, – ответил я. Не желая уколоть, напоминая о вежливости, а потому что не знал, что сказать. Какое счастье, что существуют ничего не значащие слова. Хотя вру, эту красавицу я всегда рад видеть.
Память Тимора досталась мне неполной. По сути, содержащей только самые яркие моменты его жизни. И встречи со сговорённой невестой были просто переполнены эмоциями. Первая любовь…
Мейстеры восемь лет назад инвестировали в бизнес Такедо, во флайеры, тогда ещё экспериментальные модели. И, соответственно, привели провинциальный род в столицу. А для скрепления договора обручили первую наследницу воздушников с младшим сыном главной семьи.
Самый младший в семье, ему в первый раз пришлось выступать защитником. Тоненькая провинциалка с большущими, цвета ночи глазами, с ярким румянцем на круглых щёчках принимала его помощь. Ведь столичный серпентарий – это не приграничная честность. Мальчик с удовольствием выполнял роль рыцаря прекрасной дамы. И эта защита была не только словесной. После возвышения Такедо многие обратили внимание на их род. Свободный и недостаточно сильный.
Тимору пришлось участвовать в нескольких детских дуэлях. Не во всех он оказался победителем. Дар парня был средним, а среди других кланов были и гении. Так называли тех, чья сила изначально была высокой и быстро росла. Например, Юна – гений. В одиннадцать она уже была подмастерьем, а Тимор – всего лишь учеником, десяткой. Ещё одна причина для драки. Недостоин! Но поздно, девочка и мальчик понравились друг другу. Очень. У них даже был первый поцелуй.
Через год последовала война, через два помолвку отменили, что заставило Тимора в первый раз попробовать алкоголь. А потом стало не до любви.
Кстати, оказалось, что язык, обучение и овладение умениями и магией оказались запоминающимися событиями.
– …Ты меня слышишь? – потрясла меня за плечо Юна, вырвав из невольных воспоминаний. – Что с тобой? – спросила она, увидев мой осмысленный взгляд.
– Вспоминал прошлое, – честно ответил я, всё ещё находясь в плену памяти и эмоций. – Ты помнишь наш поцелуй? И слова…
Юна замолчала, опустив голову.
– Я никогда тебя не променяю на силу. И я всегда буду тебя ждать, – услышал я её шёпот.
– Я всегда буду стеной перед твоими врагами. И я обязательно вернусь, – тихо повторил я свою детскую клятву.
Поцелуй