звук – порвется нить!
Не нам судить, не нам винить...
Нельзя за тайну ненавидеть.
В стране несбывшихся гаданий
Живешь одна, от всех вдали.
За счастье жалкое земли
Ты не отдашь своих страданий.
Ведь нашей жизни вся отрада
К бокалу прошлого прильнуть.
Не знаем мы, где верный путь,
И не судить, а плакать надо.
Эпитафия
Л. А. Т.
На земле
– “Забилась в угол, глядишь упрямо...
Скажи, согласна? Мы ждем давно”.
– “Ах, я не знаю. Оставьте, мама!
Оставьте, мама. Мне все равно!”
В земле
– “Не тяжки ль вздохи усталой груди?
В могиле тесной всегда ль темно?”
– “Ах, я не знаю. Оставьте, люди!
Оставьте, люди! Мне все равно!”
Над землей
– “Добро любила ль, всем сердцем, страстно?
Зло – возмущало ль тебя оно?”
– “О Боже правый, со всем согласна!
Я так устала. Мне все равно!”
Даме с камелиями
Все твой путь блестящей залой зла,
Маргарита, осуждают смело.
В чем вина твоя? Грешило тело!
Душу ты – невинной сберегла.
Одному, другому, всем равно,
Всем кивала ты с усмешкой зыбкой.
Этой горестной полуулыбкой
Ты оплакала себя давно.
Кто поймет? Рука поможет чья?
Всех одно пленяет без изъятья!
Вечно ждут раскрытые объятья,
Вечно ждут: “Я жажду! Будь моя!”
День и ночь признаний лживых яд...
День и ночь, и завтра вновь, и снова!
Говорил красноречивей слова
Темный взгляд твой, мученицы взгляд.
Все тесней проклятое кольцо,
Мстит судьба богине полусветской...
Нежный мальчик вдруг с улыбкой детской
Заглянул тебе, грустя, в лицо...
О любовь! Спасает мир – она!
В ней одной спасенье и защита.
Все в любви. Спи с миром, Маргарита...
Все в любви... Любила – спасена!
Жертвам школьных сумерок
Милые, ранние веточки,
Гордость и счастье земли,
Деточки, грустные деточки,
О, почему вы ушли?
Думы смущает заветные
Ваш неуслышанный стон.
Сколько-то листья газетные
Кроют безвестных имен!..
Губы, теперь онемелые,
Тихо шепнули: “Не то...”
Смерти довериться, смелые,
Что вас заставило, что?
Ужас ли дум неожиданных,
Душу зажегший вопрос,
Подвигов жажда ль невиданных,
Или предчувствие гроз, —
Спите в покое чарующем!
Смерть хороша – на заре!
Вспомним о вас на пирующем,
Бурно-могучем костре.
– Правы ли на смерть идущие?
Вечно ли будет темно?
Это узнают грядущие,
Нам это знать – не дано.
Сереже
Ты не мог смирить тоску свою,
Победив