его цепь натягивается, он останавливается, а я продолжаю отдаляться. Кто-то хватает меня за щиколотку, и я вздрагиваю. Пинаюсь, захват тут же пропадает.
Вжимаясь спиной в стену, смотрю по сторонам то налево, то направо.
Кажется, у меня проблема.
В металлическом коробе с дверью напротив меня, достаточно большая тусовка. Десять мутировавших по обе стороны. Они все медленно ползут к проходу и получается так, что длины их цепей хватает ровно настолько, чтобы загородить мне выход, но до меня они дотянуться не могут. Это что еще за капкан?
Они слабы, вообще не представляю, на каком святом духе еще держатся их исхудавшие тела. Глазницы и щеки впали. Скулами можно пользоваться вместо ножей. Они не тянут ко мне руки, не рвут цепи. Но смотрят на меня, как на лакомый кусочек, который нужно было съесть еще вчера.
Дверь в конце коридора распахивается, и полумертвые мутировавшие тут же начинают отползать к стенам и вжимаются в них до кровавых царапин на оголенных участках кожи. Что такого Поул и Беринг с ними сделали, что самые опасные существа на планете так сильно их боятся?
Поул входит не один. Перед ним в помещение вплывают две девушки в черных одеждах и масках на лицах. В руках они держат длинные шокеры и потрескивают ими в стороны мутировавших. Девушки останавливаются лицами к стенам, а Поул заканчивает движение четко между ними.
Его мимика не изменилась с нашей последней встречи. Открытый дружелюбный взгляд и слегка улыбающиеся губы. Поул в отутюженном до безупречности сером костюме и белой рубашке, расстегнутой на две верхние пуговицы.
Я молча смотрю на него, ожидая первых слов.
– Здравствуй, милая, – говорит Поул и выжидательно поднимает брови.
Ладно.
Хочешь играть? Поиграем.
– Рада тебя видеть.
– Неужели? Последний прием был достаточно сухим. Тебе так не кажется? Я приехал справиться о твоем самочувствии, а ты так быстро выставила меня вон, что я стал подозревать, как бы ты не переметнулась на сторону своего муженька.
Точно. Я ведь замужем.
Подозреваю, что отрава еще блуждает по венам и тормозит мыслительные процессы.
– Как тебе известно, моего муженька нет в Салеме.
– Это так, да. В этом я убедился, но совершенно не понял тебя, – произносит Поул и снова выгибает брови так, словно ждет от меня ответа.
О чем он сейчас говорит?
– Я тебя не понимаю, – признаюсь я.
В груди теплится надежда на то, что все это недоразумение. Мы сейчас разберемся со всем, и я отправлюсь обратно в Салем.
Поул не поясняет. Он медленно поворачивает голову в сторону мутировавших и внимательно рассматривает каждого. Поворачивается в другую сторону и проделывает то же самое с остальными.
– Почему я здесь? – спрашиваю, нарушая тишину.
Поул одергивает пиджак, смахивает с рукава невидимую пылинку и, прострелив меня взглядом, сообщает:
– Потому что мне нужна услуга.
Хмурюсь и непонимающе вглядываюсь в его лицо.
– Ты мог просто попросить,