много болели… несколько раз едва не погибли… как вам удалось уцелеть на Джан-хилл? Та история с черной лихорадкой в свое время наделала шуму…
– Что вам нужно?
– Информация. – Джаннер вытащил еще одну сигарету. – Будете?
– Нет.
– Как хотите. У вас именно тогда дар проявился? Будем считать, что тогда… и вы попали в школу. После Джан-хилл, наверное, она показалась раем. И вы чувствовали благодарность к людям, которые сочли вас этого рая достойной, а все последующие годы в вас эту благодарность старательно взращивали…
Интересно, неужели он сам не замечает, сколь самолюбив?
Самоуверен?
Глуп?
– И ваш якобы добровольный выбор… скажите, на него повлияла директор школы? Не напрямую, полагаю, но она вложила в вашу голову мысль о долге перед обществом? О том, что долг этот надлежит отдавать именно здесь?
Он взмахнул рукой, рассекая пелену дождя.
– Вы знали, что она – родная сестра вашего непосредственного начальника? И что без ее помощи он никогда бы не получил специалиста вашего уровня. Лучшее, на что мог бы рассчитывать Мэйнфорд – середнячок с задатками, а то и вовсе… заявок всегда больше, чем свободных чтецов. Вас использовали, Тельма…
– Спасибо, что открыли мне глаза. – Она не стала скрывать издевку. – И что дальше? Я должна разочароваться во всем? Разозлиться? И проникнуться благодарностью к единственному человеку, который был со мной честен?
– Неплохо бы. – Джаннер вовсе не выглядел смущенным или разочарованным. – Но я рассчитывал не столько на благодарность, сколько на взаимовыгодное сотрудничество.
– Зря.
– Подумайте. – Он осклабился и подвинулся еще ближе. – У меня много знакомых. Я могу помочь вам устроиться в городе, неплохо устроиться. Переберетесь из того клоповника, в котором ныне обитаете в приличную квартиру. Одежды себе прикупите. Да и деньги лишними не будут…
– Уходите.
– Слишком честны? Или горды? Зря. Гордость еще никому не помогала в жизни. Надо быть гибче…
Тельма встала.
Хотела встать, но Джаннер вцепился в руку, стиснул, показывая, насколько он сильнее…
– Мы еще не закончили, милая девочка…
– Отпустите.
– Отпущу, конечно, отпущу, но… дорогая, подумайте хорошенько. Со мной лучше дружить. В противном случае, я могу крепко испортить жизнь. А мне бы не хотелось доставлять неприятности такой… милой особе.
Его лицо – белое пятно.
Нос.
Рот искривившийся. Джаннер еще что-то говорит, брызжа слюной… а Тельма смотрит в глаза. Какие они у него… глубоко запавшие, будто кто-то взял и вдавил глазные яблоки в череп Джаннера. И зрачки дрожат пламенем свечи…
– …у тебя ведь есть тайна? У всех есть тайны…
…от этой свечи пахнет травкой, отчетливо так, терпко…
– У меня на тайны особый нюх…
…травка нюх отбивает напрочь, но Джаннеру все равно. Он счастлив…
– …девочка, которая попала в приют взрослой… кто-то