за голову и как заорет:
– Да мне с утра семь глоток наперебой напоминали, что я дроу! Всех предков перечислили и продолжения рода требовали! – успокоился и мрачно добавил: – Пока одна из моих возлюбленных, змееоборотень, кстати, не сообщила теткам, что о процессе продолжения рода я знаю не только в теории, но и на практике знания неоднократно демонстрировал.
– И что?
– Тетки зацепились за идею, что я ее обесчестил, и потребовали, чтобы я, как честный дроу, немедленно женился.
– И?
– И где ты видела честных дроу? – мрачно спросили у меня.
Недоуменно пожала плечами.
– Замая тоже решила, что нигде, обратилась и уползла. – Юр неожиданно сверкнул клыкастой улыбкой и сообщил: – Думаю завтра брать увольнительную и ехать в Школу Искусства Смерти.
– Поступать? – предположила я.
– Нет, за Эрхой, – честно ответил Юрао Найтес. – Ты знаешь, никак не могу перестать о ней думать.
Как я его понимала во всем, кроме одного момента:
– Юр, а зачем ты меня привел к маме и теткам? Я понимаю, месть, но…
– Дэй, ну ты даешь! – возмутились на меня. – А кто бы еще тебя прилично одел за десять минут, а?
– Только отряд теток-телохранителей! – прошипела я, понимая, что свекромонстр – это, как выяснилось, не самое страшное в жизни.
– Зато выглядишь потрясающе, – нагло заметил Юрао. – И вообще, соберись, от этого вечера зависит больше, чем от десятка раскрытых дел.
А после вскинул руки вверх, потянулся, закинул ногу на ногу, потеснив меня, между прочим, и, сцепив пальцы на затылке, мечтательно протянул:
– И как же здорово все вышло, Дэй. Не иначе Бездна мне благоволит.
Заметив мой недоуменный взгляд, пояснил:
– Смотри – тетки меня избавили от разборок с бывшими, это раз. У меня есть ты, а у тебя в женихах сам Тьер, то есть тетки решат, что я безнадежно влюблен, пожалеют даже, может быть, и здравствуй еще год холостяцкой жизни. А за это время я доберусь до Эрхи. Ну, как тебе?
Я оценила его рассуждения и, скрестив руки на груди, честно сообщила:
– Юр, ты не дроу.
– Нет? – изумился офицер Найтес, сверкая золотыми глазами. – А кто?
– Гном ты, Юр, потомственный!
И демонстративно отвернулась. До кого-то дошло, и дроу протянул:
– Дэй, ты обиделась?
– И это у меня нет совести, да? – Да, я обиделась.
До гнома мастера Ойоко мы ехали молча. Я упрямо смотрела в сторону, Юр упрямо пытался доказать, что его поступок был единственно верным, и только так он мог спасти себя от неминуемой свадьбы.
– Дэй, прости. – Я услышала, только когда впереди уже звучал звон праздничных топоров.
– О, да, а еще Жловис решил, что это мы женимся, о чем сообщил всем, кому мог, – добавила я.
– Э-э… – протянул дроу.
Больше он сказать ничего не успел – Нурх остановился, и повозку тут же окружили злые, воинственные, закованные в древние кольчуги гномы и, потрясая топорами, вопросили:
– Кошелек или жизнь?
– Кошелек, во имя Бездны! – воскликнул Юрао и вышел