трагедия, нелепый несчастный случай.
Это было событие, потрясшее весь город.
До сегодняшнего дня она понятия не имела о том, что сталось с Итаном дальше. Однако обрадовалась его возвращению, несмотря на то что он стал владельцем ее родного дома.
Спасибо. – У него внезапно дернулся и задрожал угол рта. – В ту ночь им не следовало выходить на дорогу. – У него сдавило горло, и он откашлялся.
Ты садишься или нет? – Теперь в его голосе слышалось явное раздражение.
Заметив перемену в его настроении, она послушно залезла в черный «ягуар». Блестящий спортивный автомобиль с салоном красного цвета как нельзя лучше подходил его владельцу. Большая роскошная машина производила такое же сильное впечатление, как и сам Итан.
Дверца тихо захлопнулась. Итан обошел вокруг и сел на водительское место. Тихо заработал мотор, включенный кондиционер обдал волной приятного прохладного воздуха. Фейт облегченно вздохнула, она сама не понимала, какая нелегкая принесла ее сюда в этот жаркий августовский день.
Итан на минуту сдвинул очки на темя и, усмехнувшись, спросил:
Жарко?
Явная насмешка слышалась в его голосе и плясала искорками в глубине его карих глаз. Добродушное подшучивание сломало барьер между ними.
Очень, – не удержавшись, в свою очередь, поддразнила она его.
Итан тряхнул головой, очки скользнули вниз и опустились прямо на переносицу. «Ягуар» выехал на Мейн-стрит. Итан вел машину непринужденно: одной рукой держась за руль, другую положив на ручку рычага коробки передач. Фейт не могла оторвать глаз от его крепкой руки, с уверенной небрежностью передвигавшей рукоятку.
Можешь меня высадить возле кафе «Каппа». – Фейт едва узнавала свой голос.
О чем речь? – Итан ловко припарковался на свободном месте рядом со входом.
Она повернулась к нему:
Спасибо, что подвез.
Положив руку на спинку ее сиденья, он улыбнулся:
Пустяки, Принцесса.
Нет, не пустяки, – пробормотала она. Ей вдруг припомнились его слова о том, как рушится былое благополучие. Он был прав: прав во многом, о чем даже не подозревал.
Ладно, думаю, еще увидимся. – Фейт вышла из машины.
Она быстро вошла в кафе, ей нужны были воздух и пространство, свободные от его сексуального, столь волнующего запаха. Десять лет назад он попытался получить от нее нечто большее, чем поцелуй, ему удалось пробудить чувства, о которых она понятия не имела в свои шестнадцать лет. Ему удалось пробудить неведомое страстное желание, не походившее ни на что, испытанное когда-либо прежде. Его поцелуй – об этом он вряд ли догадывался – стал для нее громадным событием, перевернувшим жизнь, хотя Фейт прекрасно знала, что она всего лишь очередная девушка для его донжуанского списка.
Но это было давно. Теперь же она повзрослела и хорошо понимала, что означает охватившее все ее существо влечение. Однако она находилась на жизненном перепутье, ей надо было во что бы то ни стало разобраться в самой себе, прежде чем вешаться на шею мужчине.