взвод Бражникова, устремилась в обход, рассчитывая нанести врагу внезапный фланговый удар. Умело маневрируя на местности, танкисты вырвались на широкий простор и помчались вперёд, всё сметая со своего пути, наводя страх и ужас на немецкую пехоту. Солдаты разбегались, падали, пытались спрятаться в складках местности, но Малофеев настигал их, а Бражников и Фролов били из пулемётов. Они расстреляли тринадцать магазинов, и весь путь, пестреющий васильками, был устлан трупами.
Именно в эту минуту Поручиков сказал встревоженно:
– Прямо на дороге танки.
Впереди, прямо по шоссе шли гуськом “тигры”. Они тянулись от деревни куда-то на запад. “Тигров” было пять. За ними шло много средних танков. Бражников быстро оценил обстановку, и у него захватило дух от волнения. Ему представлялась редчайшая, исключительная возможность нанести фланговый удар на дистанции каких-нибудь 350–400 метров по колонне танков. Правда, на стороне противника подавляющий численный перевес, но зато в союзе с нашими танкистами внезапность. Атаковать! Других решений быть не может. И, приняв на себя “тигров”, Бражников подал остальным танкистам сигнал бить по средним танкам. Дальше события разворачивались в таком напряжённом темпе, что о них трудно рассказывать. Можно сказать одной фразой, как и было сказано в донесении: “Лейтенант Бражников уничтожил четыре танка T-VI типа ‘тигр’”. Товарищи, наблюдавшие за ходом этого боя, так и вспоминают. В течение нескольких минут загорелись 4 “тигра”, а потом вспыхнул и наш танк.
Немецкие танки двигались в затылок друг другу. Первый шёл в почтительном отдалении, и Бражников его сгоряча не заметил и поплатился своей машиной. Остальные располагались плотнее друг к другу. Выдвинув башню из-за ската лощины, он послал снаряд по головному “тигру”. Результата не было. “Тигры” продолжали двигаться по своему маршруту. Видимо, их экипажи не замечали, какая опасность им грозит. Бражников переменил позицию и снова ударил по головной машине. Ещё снаряд, и ещё. Четвёртым он зажёг наконец головную машину и тут же, мгновение спустя ударил по второй. “Тигры” быстро развернулись, и их длинноствольные пушки вытянулись вперёд, словно пальцы слепых, нащупывающих дорогу. Они начали часто бить по гребню высоты, взбивая мелкую пыль, прячась в её облаках. В этой пыли Бражников и остальные экипажи, охотившиеся за немецкой колонной, лихо маневрировали и били по шоссе. Второй танк удалось зажечь со второго снаряда. Разгорячённый, потный Бражников торопил башенного стрелка, не успевавшего заряжать. К ним протиснулся со своего места радист, помогавший стрелку. Он ловко бросал ему в руки снаряды. А стрелок заряжал. Третий танк вспыхнул с первого же попадания, четвёртый тоже с первого.
Упоённый победой, Бражников хотел было перевести дух, как вдруг, взглянув вперёд, похолодел. На него в упор глядело страшное, немигающее око “тигра”. Пятая машина, не замеченная им, уже развернулась на дороге, и теперь длинная, страшная пушка впивалась в машину Бражникова, чуть-чуть возвышавшуюся над гребнем