сообщение. То, что я увидела, заставило меня забыть о готовке напрочь. На видео была Шеннон крупным планом, ей слепили в глаза ярким светом, она скулила с кляпом во рту, пытаясь увести взгляд и что-то промычать. Потом кто-то взял ее за подбородок и резко повернул к камере, практически перекрывая кислород. Она плакала. От вида ссадины на ее лице, синяка на скуле и заплывшего глаза я пришла в такой ужас, что волосы зашевелились. Видео оборвалось. Я грузно опустилась на пол и, глубоко дыша, уставилась на темный экран. Что это, глупая шутка? Надо ей срочно позвонить. Я листала список контактов, когда телефон завибрировал. Входящий вызов, номер не определен. Сердце бешено колотилось в груди.
– Слушай меня очень внимательно и не перебивай, – голос мужчины был злым, раздраженным. Так говорит человек в ярости. – У дома Шеннон припаркована ее тачка. В машине, в бардачке, лежит вещь, которая должна быть в Геймбл-сити завтра в девять вечера. Столик номер девять. Если ты этого не сделаешь, или опоздаешь, или свяжешься с копами – я убью твою ненаглядную подругу, а потом тебя.
Я невидящим взглядом смотрела в никуда. Это не шутка, человек на том конце провода был готов на все.
– Ты меня поняла? – На заднем фоне послышался удар, а затем вскрик Шеннон. Я вздрогнула.
– Да! Я поняла, я все сделаю. Не трогайте ее.
– Какая заботливая, – мерзкий смешок. Лицо этого треклятого Дэвида сразу же возникло перед глазами, вчера он смеялся так же. – Отзваниваешься на этот номер каждые три часа. Время пошло.
Он отключился.
Говорят, в отношении неизбежного человек проходит несколько стадий: отрицание, гнев, торг, депрессия и в итоге принятие. Длиться они могут достаточно долго, но я проскочила их все за какую-то четверть часа. Соус полностью выкипел, и по кухне стал расползаться едкий запах гари.
На автомате я убрала посуду, выбросила еду и начала укладывать рюкзак, собирая все самое необходимое: зарядку, белье, комплект сменной одежды, дорожную косметичку. Мы часто ездили с друзьями за город и в небольшие поездки, поэтому я закидывала вещи одну за другой чисто механически. В голове на тот момент не было ни мыслей, ни чувств. Никому я звонить не собиралась, особенно полиции, и вообще не представляла, что буду делать, потому что пока это все выглядело нереально. Я вышла из квартиры в состоянии оцепенения, с тоской бросив взгляд на опустевшую гостиную.
Через полчаса, припарковавшись возле дома подруги, я подошла к подъезду и позвонила в домофон. Свет в квартире не горел, ответом на звонок была тишина. Я с опаской приблизилась к двери пассажирского сидения ее машины, стоящей поблизости. Ни ключей от авто, ни от дома у меня не было. Я понятия не имела, что буду делать, если дверь окажется запертой. Выбивать окно? О сигнализации, которая наверняка сработает от такого кощунства, я старалась не думать.
К моему удивлению, машина была открыта. Никаких следов взлома, в салоне все вроде было на своих местах. В бардачке лежали какие-то бумажки, ручки, конфетки, несколько тюбиков помады, – ничего