не получается сразу? – натягиваю лямку рюкзака обратно на плечо. – Если это вообще не мое, пап? Я хочу в спортивный универ. Мое место там! – Осмелев, пытаюсь до него достучаться.
– Амалия, ну это же смешно. Зачем мне в компании тренер по фигурному катанию? Если ты проседаешь в учебе, мы можем исключить остальные нагрузки, и ты сосредоточишься только на ней. – Отец поднимается с дивана.
Я резко начинаю ощущать себя маленькой и беззащитной, хотя он даже голоса не повышает.
– Что ты имеешь в виду? – Собрав в кулак всю силу воли, поднимаю голову и смотрю ему в глаза.
– Мне кажется, что все очевидно, Ами. – Отец подходит ближе, берет меня за подбородок, гладит пальцем по щеке. – Может, пора завязывать с фигуркой? Я горжусь твоими достижениями и медалями, но, повторюсь, они не сделают из тебя хорошего экономиста.
– Нет, – упираюсь я. – Не забирай у меня лед, пожалуйста.
– Тогда учись хорошо, ладно? Я не хочу больше слушать про проваленные контрольные и прочую ерунду. Ты знаешь, дочь, я максималист. Если медаль, то золото. Если оценка, то «отлично». У Разумовских только так, – ласково проводит по моим волосам. – Переодевайся, приходи ужинать. Я по вам соскучился.
Кивнув, убегаю к себе, радуясь, что по дороге мне не встретилась Аделина. Сегодня сестра будет вести себя идеально. При отце у нее разве что крылья за спиной не вырастают и не начинает светиться нимб над головой.
Проверяю свой тайник. Медведь и личный дневник на месте. Иду к окну. Осторожно выглядываю из-за занавески, но там только машина Калинина и никого не видно. Вздохнув, быстро переодеваюсь. Спускаюсь в столовую, а у нас гости. Сам Игорь Александрович заглянул.
– Добрый вечер, – приветствую соседа и друга семьи.
– Привет, красавица, спортсменка, чемпионка, – улыбается он. – Дела у тебя как? Не всех еще победила?
– Нет, – улыбаюсь в ответ.
– Какие твои годы! – смеется Игорь Александрович, явно пребывая в отличном расположении духа.
– Игорь, – зовет его мама, пока Ада обиженно сопит в мою сторону, – разрисованное животное на твоем дворе не опасно для окружающих? У него вид как у уголовника. Весь в наколках, – кривится она.
– Не переживай. Если что, у меня есть строгий ошейник, – смеется Игорь Александрович. – А если серьезно, мощный паренек. У меня на него большие планы.
– Ты, главное, держи его в узде, – просит мать. – У меня две дочери. Я опасаюсь за них.
Хочется закатить глаза и поскорее выйти из-за стола. Так говорить о человеке, будто он и не человек вовсе, а действительно пойманный в капкан зверь или же раб, купленный на невольничьем рынке! Звучит ужасно.
И как только нам разрешают уйти, я первой покидаю столовую, ссылаясь на усталость и режим. За окном снова никого, и чувство полета окончательно пропадает. Я шмякаюсь о свою реальность, обнимаю подушку и крепко зажмуриваюсь, чтобы поскорее уснуть.
А утром у нас редкий завтрак с папой, и он вызывается