ы держал не просто вещевой мешок, а свою судьбу. На его безусом, но довольно мужественном лице отражалось и лёгкое смятение, и огромное предвкушение: вот он, тот самый миллионный город, бурлящий и блестящий, где он, Глеб Майский, собирается покорить журналистику.
Никакого специального образования, кроме двух курсов рыбопромышленного техникума, парень не имел. Правда, перед побегом из дома он успел прочитать брошюру «Тебе, юный корреспондент!», а потому немного знал, что такое жанры журналистики и чем они отличаются. В его портфолио имелось несколько крохотных заметок, опубликованных в районной газете с тиражом восемьсот экземпляров.
Надеяться ему особо было не на что, но… что-то случилось в небесной канцелярии – парню повезло уже в первой редакции, куда он обратился. После краткого собеседования он получил место ночного редактора на информационном сайте. Работа нелегкая, платить обещали сущие гроши, зато появился шанс зацепиться.
Тут надобно сказать, что Майский Глеб с самого раннего детства мечтал стать репортером – как Хемингуэй в начале творческого пути. А поскольку все мечты сбываются, если идти им навстречу, то уже через несколько месяцев он сидел на планёрке в шумном отделе новостей газеты «Вечерний Взгляд», сокращенно "ВВ". И не просто сидел, а изо всех сил пытался понять, как это всё работает.
– Коллеги, у нас новенький, – объявила строгая редактор отдела, Нина Васильевна и добавила с прищуром: – Добро пожаловать, юный друг! Если ты думал, что прибыл в город больших возможностей, то ты не ошибся. Надеюсь, ты понимаешь, что мы не ясельная группа?
– Конечно, понимаю, – кивнул Глеб, краснея под взглядом начальницы.
– У нас тут – как на фронте. Готов к труду и обороне? – спросила его хрипловатым голосом коллега Вера, изящная женщина лет тридцати, в потертых джинсах и с выражением постоянного недовольства.
Майский опять быстро кивнул. Ничего другого ему не оставалось.
В редакции его приняли тепло. Прямо с первого дня включили в дела: новости, статьи, планерки, дедлайны – всё сливалось в бешеный ритм. Редакция жила в своём мире, своём микрокосмосе, и Глеб вскоре понял, что у него наконец-то появился шанс показать себя.
Но вскоре он осознал, что главная особенность редакции – вовсе не бешеный темп. А скорее, девушки. Рядом с ним работали четыре коллеги, и все как на подбор: умные, уверенные в себе, с разными характерами и невероятной харизмой. И все почему-то явно заинтересовались новеньким.
Первая – двадцатипятилетняя Лена, дерзкая фоторепортёрша. Малиновые волосы, серьга в носу и умение отстоять свою позицию даже перед редактором, не говоря уж о новичке. Она смотрела на Глеба так, будто была готова на спор показать ему этот город с самых невообразимых сторон.
– Новенький, хочешь увидеть настоящие городские репортажи? – спросила она однажды, зацепляя его взгляд обворожительной улыбкой.
– А… а что, такие бывают? – попытался отшутиться Глеб, но почувствовал, что отказаться не сможет.
Второй вечер в клубах, где Лена показывала «настоящий репортаж», закончился у неё дома. Студия вся была завалена неоконченными полотнами, кофейными чашками и пахла масляной краской. Лена смотрела на него пристально и, прервав неловкое молчание, вдруг спросила:
– Что? Тебе здесь тесно?
Парень, взлохмаченный и окончательно смущённый, ничего не ответил. В этот момент у него в висках стучало лишь одно: «Как я вообще сюда попал?»
Ещё одна коллега – двадцативосьмилетняя Таня, строгий и серьёзный редактор, которая знала, как держать себя в руках и как правильно составить любой текст. С ней они сблизились во время вечерних смен в редакции, когда все уже уходили. Однажды, когда Глеб чуть было не уронил голову на стол, она тихо принесла ему кружку кофе и сказала:
– Ты молодец. Даже не верится, что ты к нам только недавно пришёл.
Молодой человек взял кружку, приподнялся и, покраснев, сказал:
– Спасибо, дорогая Таня… И за кофе тоже.
С этого момента Таня начала чаще звать его с собой на кофе, и вскоре их дружба переросла в нечто большее.
Вера, та самая хрипловатая корреспондентка, с виду казалась самой спокойной из них. Она писала статьи о городской культуре и знала всё, что происходит в городе. Вера тоже прониклась к новому сотруднику симпатией, хотя скрывала это за строгим профессионализмом. Но как-то на фестивале граффити она заметила, что он очень внимательно слушал её объяснения – и вдруг почувствовала, что у них немало общего.
Ну и, наконец, Ирина, опытный обозреватель, которая прожила достаточно, чтобы не бояться прямо говорить о том, что думает. На первый взгляд казалось, что у неё с двадцатидвухлетним парнем не может быть ничего общего – ей уже тридцать пять, она слишком умная и резкая, к тому же вызывающе красивая. Но однажды Ирина решила заступиться за Глеба перед редактором, защищая его материал:
– Знаете, Нина Васильевна, мне кажется, тут прослеживается интересный подход. Пусть текст сыроват, но потенциал виден.
После этого случая между ними сложились тёплые