спросил Абдей, хлопнув ладонью Феора по лицу.
Сильный удар и последовавшая пульсирующая боль помогли ему отвести взгляд от Трещины, которая представляла собой лишь глубокую, длинную яму, из которой исходил тяжелый пульсирующий гул. Феор поднялся на ноги и встряхнул головой. Его мутило и сильно хотелось спать. Ему показалось, что после краткой встречи с Трещиной, он как-то изменился, стал немного сильнее. «Что же будет, если я подойду к ней вплотную? – подумал он, – Научусь летать?»
– Не знаю, – ответил он Абдею, – Мне показалось, кто-то звал меня. Это было похоже на то, с чем мы встретились в Тэнте.
Абдей испуганно посмотрел на него. Феор понял, что он чем-то до жути заинтересовался. Тогда в Тэнте, им пришлось тяжело, но Абдей после посещения этого проклятого замка все время говорил о чудесах, которые происходили за его стенами. Это походило на одержимость, и Феор пытался, как только Абдей начинал говорить о Тэнте, затыкать его. Иногда это происходило грубо, но результат был виден невооруженным взглядом.
– Просто не смотри на нее и все, хорошо? – сказал Абдей.
– Ладно. Давай уже завершим наш поход. Осталось совсем немного.
Корн, их проводник, до того молчавший, вдруг рассмеялся. Этот смех заставил Феора невольно вздрогнуть. То, что он видел в Тэнте, никак не покидало его, оставалось в его памяти страшными воспоминаниями.
– Просто не смотри на нее и все, хорошо? – сказал Абдей.
– Ладно. Давай уже завершим наш поход. Осталось совсем немного.
Корн, их проводник, до того молчавший, вдруг рассмеялся. Этот смех заставил Феора невольно вздрогнуть. То, что он видел в Тэнте, никак не покидало его, оставалось в его памяти страшными воспоминаниями.
– Что с тобой? – спросил Абдей испуганно.
– Я не понимаю, зачем мы здесь? – смеясь, ответил Корн, – Что мы хотим доказать? Что мы самые бесстрашные и нам удалось пройти сквозь все это Поле Шаров?
– Корн, ты не помнишь уговор? – деловым тоном ответил ему Абдей, – Мы наняли тебя лишь для защиты. Твоя работа заключалась лишь в том, чтобы доставить нас до Поля Шаров. Ты можешь спокойно уйти. Дальше мы справимся в одиночку.
Корн вдруг изменился в лице, на котором появился гнев.
– Всю славу себе забрать хотите?! – взревел он, – Да?! А может, вы уйдете?
– Ты не в себе, успокойся, – попытался разрядить обстановку Феор.
– Я спокоен. Рядом со мной проклятая Трещина! Может, я подопытный кролик, и вы хотите меня в нее сбросить?
Корн был на грани безумия. Из его глаз потекли слезы, а на губах выступила белая пена.
– Похоже, Трещина воздействует на твой разум, – понял Феор, – Не смотри на нее!
– Я спокоен! – был ответ Корна, – Это мои слова! Никто мною не управляет!
Новый приступ смеха согнул его, он вскрикнул от боли, и перестал смеяться. Его лицо исказила гримаса еще большего гнева, и все его тело