а точнее утром он сам туда ушел, а потом уже принесли повестку. Вернувшись ближе к вечеру, Ким сказал матери: «Я ухожу на войну!». Клавдия побледнела, но ни словом не обмолвилась. Враг напал на Родину и сыновья грудью встанут на ее защиту. Уж так сама их воспитала.
– Я тоже пойду Родину защищать!– отозвался Сергей.
Ким долго смотрел на брата, потом сделал знак идти за ним и они вышли на улицу. А когда вернулись, Сергей, обняв мать за плечи, сказал: «В тылу моя помощь больше пригодится, да и Натуся без меня заскучает. Дождусь призывного возраста, а там уж и Ким вернется, да и война закончится.»
Больше Сергей в школу не пошел. Получив образование 7 классов, он стал тружеником тыла. «Всё для фронта! Всё для победы!» Ким писал редко. В письмах часто спрашивал о доме, о селе. Про себя писал: «Сообщаю, что я жив и здоров. Не голодаю и не мерзну.» Сергей гордился братом, но в тайне ото всех очень переживал за него. Братья хоть и не были близнецами, но являлись составляющими одного целого.
22 июня 1941 года отец набирал сеть для рыбалки, мать ставила тесто. Ближе к обеду Катя прибежала с бахчи, запыхавшаяся. Коса из под косынки выбилась, кожа бледная, в глазах страх.
– Что с тобой, доченька? – подбежала к ней мать.
– Война! Матушка, война!
На фронт добровольцем ушел Иван. Алексею тогда было только четырнадцать. Хотя он тоже рвался на фронт, но возраст был не призывной. «А до призыва уж и война, Лешка, кончится!»– смеялся ему старший брат. Катя, которой на тот момент только в июле должно было исполнится 18, молча сидела на завалинке. В глазах стояли слезы. Они с Иваном не особо – то и ладили. Она ненамного старше детей Ивана. Иван пришел попрощаться с родителями перед отъездом. Он давно уже жил со своей семьей в маленьком селе через речку – Заречном.
– Катька, терпи до конца войны – замуж не выходи. Сейчас на фронте мужики нужнее, нежели дома у юбки! – смеялся старший брат над Катей. А она молчала.
Иван писал редко. Мать сильно переживала. Бегала каждый день к Александре, жене Ивана. Может он ей письмо прислал. Отца на фронт не взяли. Ему был 61 год. Да и броня у него была. Рыбак он. И день и ночь на речке. Рыбу для фронта добывал. Катя помогала отцу. Утром и вечером из сетей рыбу выбирать помогала, а ночами вязала носки теплые, да варежки. Днем на бахче. Посадка, прополка, полив, сбор овощей и картофеля. А на улице лето. Плюс 40 в тени. А на бахче нет тени. А на бахче растениям солнце нужно. И все для фронта. Все для победы!
– Беги, Катенок! Беги!
– Куда тятенька? Зачем?
– Идут за тобой. Молодежь забирают окопы копать.
– Так я поеду. Это ж для фронта надо!
– Доченька, не надо тебе туда ехать. Ты и дружить – то ни с кем не дружила из мальчиков, а там не знать тебе лучше, что с девчатами молодыми делают.
Катя распахнула свои синие, как небо в ясный день, глаза и захлопала огромными ресницами. Она не понимала о чем толковал отец.
– Беги к Матрене, схоронись там до вечера,– сказала мать. И в это время постучали в дверь.
Катя не успела к соседке