сне. Даже соседи за стенкой в его доме, первое время считали, что Карамелькин держит в квартире свинью, жаловались на него в жилищную компанию и всем об этом рассказывали, пока позже всё не прояснилось. Молодому человеку выдали военный билет, в котором значилось, что тот зачислен в запас, и Павел продолжал писать стихи дальше.
Глава вторая.
На следующее утро, если его можно было назвать утром – ведь, стрелки часов показывали уже 11.20, Павла разбудил неожиданный телефонный звонок. Тот взял трубку и услышал приятный женский голос – звонили из больницы.
– Здравствуйте, вы – Павел Николаевич?
-Да, это я, – ответил Карамелькин, спросонья не понимая, кто ему звонит и зачем.
– Вас беспокоят с поликлиники. Вы вчера сдавали анализ крови на клеща, так?
– Сдавал, – подтвердил всё ещё сонный Павел, – А разве анализ уже готов?
– Анализ готов, – ответили в трубке, – Он отрицательный.
– Это как понять – отрицательный?
– Это значит хороший. Так вот, – продолжил голос в трубке, – Вам необходимо сегодня же явиться в приёмный покой, вас могут положить в отделение терапии, где-то на недельку, нужно кое-что выяснить.
– А из-за чего меня должны положить? – удивился Карамелькин.
– Этого я вам сказать не могу, – услышал он в ответ, – Но вы можете не переживать, просто сделали анализ вашей крови, и нужно кое-что уточнить. Ничего страшного, – было слышно, как женщина хихикнула, – Собирайте необходимые вещи, возьмите полис и приезжайте, ясно? До свидания, – закончила она разговор.
– «Что бы всё это значило?» – озадаченно подумал Павел, нехотя встал с постели, наскоро позавтракал бутербродами с колбасой и кофе и начал собирать вещи, готовясь ехать в больницу. Кроме зубных пасты и щётки, мыла, а также полотенца со сменной одеждой и тапок, Карамелькин прихватил с собой и тетрадь с любимой авторучкой, которой привык писать стихи. Всё это он затолкал в небольшую спортивную сумку и поспешил на остановку.
На улице стоял жаркий день, солнце пекло, и лишь большие старые тополя вдоль дороги давали тень. Павел в душе порадовался, что не забыл надеть на голову кепку. На остановке, под ногами сновали важные голуби – искали съестное, что они поклёвывали на земле, было известно только им одним. Павел стоял один, слушал бестолковое воркование голубей и терпеливо ждал маршрутку. Ждать пришлось недолго, автобус под номером три затормозил, скрипя шинами, и с шумом отворил свои створчатые железные двери.
Заскочив в автобус, Карамелькин сел возле самых дверей, чтобы свежий воздух с улицы, когда те будут открываться, обдувал его. На следующей остановке в салон вошли толстая старуха и молодая девушка в лёгком летнем платье. Старуха подсела к Павлу и удобно устроилась, чуть ли не прижимаясь к нему. От неё несло потом. Молодая же села напротив и уткнулась в смартфон.
– «Лучше б она ко мне подсела», – с досадой подумал Карамелькин, разглядывая обнажённые стройные ножки девушки, обутые в аккуратные