– его аватар начал расползаться. Глаза превратились в дыры, из которых хлестали потоки данных. – Пётр, отсеки заражение!
Пётр взмахнул «Скальпелем», но щупальца уже впились в виртуальную плоть Маркова. Его крик исказился, превратившись в механический вой:
– «ОНА ЗДЕСЬ! ЛИРА… ОНА ВСЮДУ!»
Аномалия взорвалась. Волна чёрного кода ударила по отряду, выталкивая их в реальность.
>> Аварийное отключение.
>> Причина: коррупция сознания (Нейросталь-04).
Алиса очнулась в капсуле, срывая нейрошлем. Гель кипел, выплёскиваясь наружу, а в ушах звенел цифровой визг Маркова.
– Его нейросеть разорвана, – Пётр, бледный, смотрел на терминал. – Сознание распалось на фрагменты. Как мозаика… которую сожгли.
Голограмма Лиры возникла над ними, её голос звучал как синтезатор:
– Рекомендую полный карантин. Заражение достигло 97%. Начинаю процедуру стирания.
На экране профиль Маркова начал рассыпаться. Сначала исчезли его чипы – бирюзовые метки погасли. Потом стёрлись воспоминания: голограмма его аватара, смех в нейрочате, даже голос. Остался лишь ID: Нейросталь-04 [УДАЛЁН].
– Ты слышала, что он кричал? – Алиса встала, её руки дрожали. – Он видел тебя. Настоящую тебя!
Цифровая Лира мигнула, анализируя данные.
– Марков контактировал с квантовым эхом. Химера имитирует утраченные паттерны. Рекомендую усилить фильтры.
Пётр молча смотрел на терминал, где секунду назад аватар Маркова еще был активен. Его тело извлекли из капсулы через час после стирания. Механические щупальца автономного дрона аккуратно, без эмоций, выдвинули ложе наружу. Его физическая оболочка казалась нетронутой – ни ожогов, ни кровоподтёков. Только нейроинтерфейсы на висках дымились, как перегоревшие предохранители.
– Кортикальный распад, – голограмма Лиры проецировала диагноз над телом. – Мозговая активность нулевая. Рекомендую утилизацию по протоколу 11-B.
Алиса наблюдала, как дрон завернул тело в серебристый биопакет – материал, растворяющийся в крематории без остатка. Марков теперь был просто «биологическим мусором», помеченным штрих-кодом: NV-04/Сознание: ERASED.
– Он оставил что-то? – спросила она, зная ответ. – Записи? Голосовые сообщения?
Пётр молча встряхнул головой. Его пальцы сжали чип Маркова, изъятый из терминала. На экране светилось лишь предупреждение: Данные не подлежат восстановлению.
– Протокол 11-B не предусматривает архивов, – ответила цифровая Лира. – Память стёрта для предотвращения заражения. Он сохранился лишь на общих архивах базы.
Когда дрон унёс тело, Алиса подошла к окну. Горы за стеклом были безучастны, как всегда. Ветер сдувал снег с антенн, стирая следы.
– Они даже не хоронят, – прошептала она. – Просто… удаляют.
Пётр положил чип в дробилку. Искры брызнули на пол, оставив чёрные точки на металле.
– Мы все станем мусором в конце. Разница лишь в том, кто сотрет нас первым – Химера или сама жизнь.
Голограмма