ждая
из ведьм умела превращаться по своему желанию в зверя или птицу.
Их магия зависела от фазы Луны. Чендра набиралась сил при растущей Луне,
Феба при убывающей, а Селена царила в полнолуние. Не так долго, как
сестры, зато колдовство ее было намного сильнее. Когда Луна пропадала в
новолуние, сестры мирно спали всю ночь, отдыхали и готовились к
следующему циклу.
Ведьмы заботились о густом лесе, в котором стоял их двухэтажный дом, о
его разнообразных жителях и друг друге. И всегда были готовы помочь
заплутавшему путнику или случайному гостю. Порою гости были неслучайны –
сестры славились своей добротой и силой. И не было болезни, которую они
не смогли бы исцелить, пропавшей вещи, которую они не смогли бы найти
или вопроса, на который они не смогли бы ответить. И лишь в новолуние их
сила сникала… но не до конца.
Однажды рано утром в дверь ведьминского дома постучала пожилая женщина.
Поскольку Феба и Селена улетели по делам, дверь открыла заспанная
Чендра. Пол-ночи она в образе совы веселилась: кружилась над летним
лесом и ухала во весь клюв. И теперь, разбуженная стуком, широко зевала.
– Приветствую тебя, Рыжая ведьма, – осторожно произнесла женщина.
– Меня зовут Чендрааа… Здравствуйтеее… – ведьма пыталась сдержать
зевоту. Она вытерла слезящиеся глаза и спросила:
– У Вас ко мне дело? Заходите.
– Спасибо, я лучше на крылечке… – женщина опасливо оглянулась и
продолжила, – Да, дело у меня. Проблема у меня, с козой.
– С козой?
– Да, купила намедни козу эту проклятую! Паренек по селу проходил
вечером, купите козу, говорит, со скидочкой, говорит, не смотрите, что
черная!
– А что плохого в черных козах?
– Так отродясь же у нас тут черных коз не водилось! Белые, серые. Вот я
и думаю: куплю себе черную козу. На пробу. Может, она лучше чем-то. А уж
как он расхваливал-то, и ест мало, и молока дает немерено, и шерсть
шелковая.
– А коза?
– А коза мало что за ночь огород у меня обожрала, так еще и по крыше
прыгает. Доить не дается, а только смеется.
– Смеется?
– Ну да, хихикает, злобно так. Может, черные козы и смеются, а не блеют.
Но всё думается мне, что тут нечисто. Не могла бы ты взглянуть на нее…
Чендра?
– Хорошо, только умоюсь…
И Чендра вернулась в дом, мечтая умыться, позавтракать, выпить чаю,
принять ванну… и сначала выспаться. Но на крыльце ждала озабоченная
гостья, поэтому со своими желаниями нужно было погодить. Чендра плеснула
себе в лицо ледяной водой из рукомойника, глотнула бодрящего травяного
настоя, чтобы не раскисать. И, на ходу приглаживая рыжие волосы,
оправилась вместе с пожилой женщиной изучать козу.
По дороге выяснилось, что гостью зовут Фекла Федотовна, живет она одна,
а сын у нее работает в городе. Хозяйство у Феклы Федотовны небольшое,
огород да куры, вот и хотела себе козу. А тут как раз и паренек этот
подвернулся, и скидка, говорит, невероятная.
– А что за паренек, – уточнила Чендра, – Как выглядел?
– Да паренек как паренек. Неприметный совсем. Не приглядывалась, темнело
уже.
Тем временем они дошли до села. Село было небольшим, с аккуратными
домиками, украшенными яркими ставнями. Люди в нем жили, в основном, в
годах, поскольку вся молодежь отправлялась в соседний город. И лишь на
лето или праздники привозила пожилым родителям собственных чад.
Коза стояла на крыше дома Феклы Федотовны и рассеяно глядела вдаль.
Чендра закрыла глаза и посмотрела на козу своим внутренним зрением. Это
был не обротень, не ведьма, не морок, и все-таки здесь было что-то не
так. Обычных живых существ и растения окружает легкая, светлая аура
разных цветов (у самих ведьм была серебристая). Козу же окружало что-то
темное. Темное и зловещее.
Чендра не была уверена, что она раньше с таким сталкивалась. Смутное
воспоминание шевельнулось в глубинах памяти… Нет, не вспомнить. Тем
временем коза уставилась на Чендру и усмехнулась. В темном клубящемся
облаке ее ауры засветились багровые искры.
– Ты кто? – просто спросила ведьма и