липким шевелящимся пологом.
– Лёня! – Анюта попыталась крикнуть, но получился лишь какой-то несуразный хрип.
Она сделала несколько шагов и присела у костра. Протянула к пламени дрожащие руки. Теплее не стало. Зато рядом с огнём окружающие сумерки разом сгустились до почти полной темноты. Отчего стало ещё страшнее.
Анюта опасливо покосилась в сторону леса. Тот стоял сплошной тёмно-синей стеной. И из-за этой стены кто-то пристально и недобро смотрел на сжавшуюся у костра испуганную женщину.
– Кто здесь? – прохрипела она, почувствовав на себе этот чужой взгляд.
Тишина. Даже эхо, такое весёлое днём, теперь увязло в тумане и сумерках. Анюта до рези в глазах всматривалась в лес, но ничего, кроме сгущающегося мрака, не видела.
Устав, наконец, вглядываться в темноту, женщина опустила глаза. И замерла. На какое-то время даже её необъяснимый страх исчез… Вытесненный другим, вполне даже реальным.
Совсем рядом с костром лежала канистра. Пламя лениво облизывало её, когда могло дотянуться. А удавалось огню это всё чаще и чаще, потому что поднялся ветер. И канистра лежала в аккурат с подветренной стороны.
В канистре был бензин. Лёнька специально заправил не только бак их «Лады», но и эту железную посудину: для растопки и для небольшого электрогенератора, который заводился вечером и обеспечивал им необходимый минимум комфорта.
И вот теперь почти полная канистра бензина валялась рядом с Анютой практически в пламени костра!
Женщина поспешно выхватила из огня прилично уже нагревшуюся ёмкость и оттащила ко входу в палатку. Подальше от жадных языков пламени.
За этим нехитрым занятием Анюта и не заметила, как вернулся ЕЁ ужас. Как только женщина разогнулась, поставив канистру у нейлоновой (или из какой там другой синтетики шьют палатки?) стенки, страх хищно вспрыгнул на её плечи. Пригибая, прижимая ледяными своими лапами к земле.
Невольно застонав, Анюта вползла в палатку и закрыла на «молнию» вход. Будто можно было этим отгородиться от преследующего её ужаса.
Господи, как холодно-то! Трясясь всем телом и выбивая зубами частую дробь, женщина забралась в спальный мешок. Подумала немного – и застегнула над головой замок.
Уютно устроившись в тёплой, душной темноте импровизированного кокона, Анюта попыталась унять противную, изрядно уже ей надоевшую дрожь. И на этот раз это почти удалось. Слегка успокоившись, женщина задремала.
Леонид выдернул со дна очередную раколовку и удовлетворённо хмыкнул: в сетке вяло шевелились, грозно топорща усы и поигрывая внушительными клешнями, с десяток весьма упитанных раков. Ещё один-два таких уловов – и, глядишь, целое ведро наберётся! А непроверенными остались ещё шесть ловушек.
Молодой человек торжествующе поднял трофей над головой и обернулся в сторону берега. Разумеется, Анюта не могла его увидеть: стемнело уже, да и туман плотно накрыл озеро. Даже берега не видно, хотя до него по прямой всего-то