круг.
– Сделай это для меня.
– Ара, ты же знаешь, что им раз поблажку дай, и они на голову сядут.
– Уважь старика.
В батарее началась театральный спектакль по спасению дежурного.
– Обезьяны, упор лёжа принять, – скомандовал Ахминеев. – А то я за вашими туловищами Армяна не вижу.
– Чё хотел? – отозвался Саркисян, обозначившийся за полёгшими курсантами.
– А то, Ара, что я тебя уважаю, но не понимаю. Помнишь, ты о шевроне с бульдогом говорил, который на парадку хочешь, которого наша бригада после Чечни нацепила?
– Ну.
– Я достал его… Так вот забирай его себе, мне для тебя не жалко, а с «духами» я сам разберусь.
– За подгон – спасибо, а насчёт «духов»… Вспомни себя.
– На жалость меня взять хочешь?.. Мы в учебке тоже не всегда по зелёной в толчок ходили. И терпели, ничего нам не сбылось.
– Брось лютовать, Ахминей… Не знаю, как у вас, а у нас два взвода на очки сразу загоняли. А там, как хочешь, так и фонтанируй. До семи туловищ в одну кабинку набивалось. Стоим, короче, по кругу, шланги раскатали, а моча с нас не идёт. Когда сильно хочется, всегда так. И такая всегда зависть брала, когда у соседа сброс воды пойдёт, а ты тужишься, а толку нет, как будто какая-то падла мочевой на ключ заперла. А потом струйки, как клинки, над дыркой скрестятся и сражаются меж собой. В натуре, как мечи лазерные в «Звёздных войнах».
– В какой части?
– В гвардейской, в какой. И не в части, а в эпизоде… Только в «Звёздных войнах» у всех мечи красные, а у нас только у тех, кому почки отстегнули. У троих, например, красные, а у четверых – жёлтые. Бьёмся секунд сорок, не больше, а то на построение не успеть.
– Смотрю, настроение у тебя хорошее, Ара. Ладно, не совсем же я ужаленный, пусть отольют. Чё хотел спросить. У вас разве только две расцветки было? С прозрачными струями на своём веку не пересекался?
– Не гони, таких не бывает. Все струи немного с желта.
– А вот ещё чё. Бывает, что с утреца рукояти лазерных мечей не к низу, а к верху направлены.
– Да пребудет с тобой сила.
– Взаимно.
Оба сержанта рассмеялись.
«Духам» было не до смеха. Они напружинивали тела в упоре лёжа и надеялись, что дежурный всё-таки благословит их в близкий путь. Первым отделениям артиллерийских взводов бежать до туалета дальше всех, но никто из подчинённых Кузельцова и Литвинова не отчаивался, а разрабатывал тактику и стратегию по захвату и удержанию унитазов.
Когда Саркисян обмолвился о том, что в его курсантскую бытность на очки загоняли сразу два взвода, Герц сразу смекнул, что сегодня батарее, скорей всего, уготована та же участь. Александр вообще внимательно следил за диалогом сержантов и не забывал делиться соображениями с лежавшим рядом Ильёй.
– Отольём, но не факт, – шёпотом комментировал Герц театральную постановку Ахминеева и Саркисяна. –