выдыхает, – пасть закрой.
Понимаю, почему он волнуется. Вокруг нас полно народу и ненароком услышат о моих переживаниях и подозрениях.
– Да идите вы все!
Задираю подбородок, выпрямляю спину и успешно покидаю зал, кишащий разодетыми в шелка и бриллианты людьми. Каблуки синхронизируются с ударами сердца. Цок–цок. Снова и снова. Вращающиеся двери уже близко. Я в полуметре от спасительной свежести.
Крепкая мужская рука цепляется к локтю и препятствует моему выходу из здания. Несложно догадаться, кто меня тормозит.
– Идем.
Не просит, не требует Волков, а приказывает. Командный тон с армейской интонацией не приемлет неповиновения. Тихонько вскрикиваю, когда чуть не наворачиваюсь на шпильках от скорости, с которой пересекаем холл и скрываемся в закутке между лифтами и лестницей.
Алекс толкает меня в стену. Впечатываюсь лопатками и морщусь от легкой боли.
– Далеко собралась? – нависает надо мной, даже не дав вдохнуть. – Разве я разрешал уходить одной?
– Я всего лишь хотела подышать на улице. Мне не хорошо.
– Могла бы подойти и предупредить. – Сужает серые глаза с охровыми прожилками.
– Ты был занят. Ублажал майора.
– Что делал? – хватает меня за подбородок.
– Щебетал с ним, как влюбленная девочка.
Гореть мне в аду. Не понимаю, что несу и куда сама себя загоняю. Волков сотрет меня в порошок. Меня никто не найдет. Даже Оникс. А он мастер своего дела.
– Тебе нравится, да? – большим пальцем подцепляет нижнюю губу. – Нравится, когда я злюсь, как черт? Может, поделишься, что творится в твоей маленькой головке, когда ты ведешь себя, как бесстрашная стерва?
Клянусь, Алекс прижимается ко мне, и я чувствую стояк. Он возбуждается рядом со мной. Все его тело напрягается и наливается сталью. Боюсь представить, что будет, если он сорвется с контроля.
– Погибла моя знакомая. Имею право открыто выражать свои чувства. И мне все равно, что ты об этом думаешь. Ясно?
Усмешка. Первая и пока единственная в моей копилке. От нее холодное цунами по коже. Каждый волосок дыбом.
– Я спрашивал не о твоей подружке. – Оставляет в покое губу, но щеку нет. Рисует узоры пальцем, пачкает своей порочной грязью. – У тебя цель окончательно вывести меня из себя?
– Мир не вращается, вокруг тебя, Волков. Иногда, я и все, кто находится в твоем окружении, хотят подумать о своей жизни.
– Неужели? Разве не ради меня ты явилась в особняк с фотоаппаратом наготове?
Толкается бедрами, напоминает о крайней степени возбуждения. Прикрываю глаза. Но только в качестве защиты. Ведь он смотрит вглубь, выискивает потаенные страхи и мечтает обернуть их в свою пользу.
– Я мог бы уничтожить тебя еще там, в своем доме. Но дал тебе шанс исправить собственные ошибки. Не подводи меня, Лея. Не заставляй думать, что я чертов дурак.
– Если не отпустишь, меня стошнит прямо на тебя.
Пусть думает, что рвотные спазмы из–за него. Что он противен мне до невозможности.
Очертив