даже случайной, я ударил со всей силы, ломая две колонны, балюстраду, повредив часть дворцовой стены. И нимф, и гарпий сдуло словно порывом ветра сухую листву. Обрушилась часть крыши террасы, образуя завал.
«Ничего не бойся, Майкл!», – повторил я, опасаясь, что барон сейчас поддастся панике. Сжал кулаки, прокачивая магическую силу. Вложил в левую руку «Литум Карх», что переводится с лемурийского как «Острия Льда».
– Я не боюсь! – прижавшись к колонне, ответил барон Милтон. На мое удивление, он действительно держался молодцом.
Пальцы моей левой руки кольнуло морозными иглами. Из центра ладони появилось голубое свечение, превращаясь в острые ледяные конусы. Я выждал еще миг и резким движением руки метнул их в нимф – тех, что успели подняться на ноги и снова пытались преградить нам путь. Ледышки, похожие на наконечники копий, промелькнули в воздухе. Несколько ударили в стену и в пол, разлетаясь мелкими осколками. Другие нашли свои цели. Нимфа-лучница, так и не успела вскинуть оружие – осела на пол с двумя ледышками, пронзившими ее грудь. Вторая упала рядом. По ее белой тунике расплывались багровые пятна.
Сейчас меня больше всего беспокоили гарпии. Одной мне удалось сломать кости еще при первом ударе, и она, немощно волоча крылья, отползала за обломки колонны. А вот две других…
Едва гарпии поднялись в воздух, я ударил «Литум Карх» сразу с двух рук. Точно молнии сверкнули ледяные острия и понеслись навстречу неугомонным крылатым тварям. Первую, черную с редкими синеватыми перьями, прошило насквозь. Перевернувшись в воздухе несколько раз, она упала за террасой, как огромная ворона. Вторую, сизую, пришлось бить дважды, пока она не затихла в проломе дворцовой стены.
«Все! Бегом! Со всех ног!», – бросил я Майклу. На всякий случай ударил еще раз кинетикой, туда, где лежали раненые нимфы.
Майк не побежал – ждал чего-то.
«Бегом, Майкл!», – ментально прикрикнул я.
– Вы же сказали за вами, Александр Петрович! Жду! – отозвался барон Милтон.
Барон был прав. Он всего лишь старался точно исполнять мои команды. Я пролетел до конца террасы. Чувствуя, что в глубине дворца происходит неприятная суета. Она грозила превратиться в наше преследование крупным силами. Я повернулся и запечатал ближайшие двери «Ликосой» – серебристая паутина густо залепила дверной проем. Прочность ее была выше, чем у паутины Арханы. Эти двери не сможет открыть даже Гера, пока нити «Ликосы» не распадутся сами собой – это случится не раньше, чем через час. Однако, у дворца Величайшей имелось множество других дверей, и моя уловка с паутиной не могла надолго задержать преследователей. Чтобы создать им хоть какие-то препятствия, я активировал в обе руки «Огненный Лотос». Вырастил три таких «цветка», преграждая преследователям путь через террасу столбами бушующего пламени – решение нехорошее, но вынужденное. Уж Гере точно не понравятся эти разрушения и небольшой пожар в ее святейшем жилище. Сейчас мне даже представлять не хотелось, каким будет наш следующий разговор с Величайшей. Ведь он будет,