же это не означает, что в книге не будет конфликтов и неприятных событий.
Хотя для меня было очень важно написать историю с героиней плюс-сайз / полной / с пышными формами, чья внутренняя сила и любовь к себе непоколебимы, я неизменно вкладываю частички себя в каждую главную героиню-толстушку, а я еще только иду к любви к себе – разве не все мы на этом пути?
Это значит, что в этой книге героине предстоит столкнуться с фэтфобией. Это не основная сюжетная линия, но все же важная составляющая конфликта. Если вы хотите прочитать книгу, пропустив эту конкретную часть, не открывайте главу «Бомбануло».
(Но если вы считаете, что готовы такое выдержать, рискните.)
Здесь также затрагивается тема потери родителя в прошлом. Наших дерзких Кингманов воспитывал отец-одиночка.
И все же, взяв в руки мою книгу, вы всегда можете рассчитывать на то, что в ней не будет насилия над женщинами, в том числе и сексуального. Его просто не существует в том мире, который придумала я.
И наконец, я обожаю писать о забавных животных и домашних питомцах. Ни одно животное не пострадает и не умрет в моих книгах.
Мне нравится всплакнуть над трогательными моментами в рекламных роликах Суперкубка или в бродвейских мюзиклах о ведьмах, бросающих вызов гравитации, но не над моими историями.
*подмигнула*
Посвящается всем женщинам, которые уже полюбили себя изнутри или еще находятся на пути к этому.
Вы имеете право занимать свое место.
А также моей маме, которая научила меня любить себя и футбол.
Петух кричит, только когда увидел свет. Поместите его в темноту, и он никогда не закричит. Я увидел свет, и я кричу.
Тарарах
Я никогда не был жаворонком. Как по мне, рассвет – это полный отстой. У меня бы и мысли не возникло просыпаться в такую рань ради пробежки, если бы не Люк Скайкокер[2], чертов шумный петух, который живет по соседству.
Я бы уже давно сделал из него утренний протеиновый смузи прямо с перьями, если бы не хозяйка этого красноголового кайфолома. Трикси пришибла бы меня банкой с маринованными яйцами, если бы я придушил ее любимого цыпленка. Чертовски тупого петуха.
Я был бы не против, если бы она сжала кое-какие части моего тела, но только не горло. Хотя… кто знает? Нет. Мы не в тех отношениях. Мы давно застряли во френдзоне, а значит, я могу пялиться на ее сочную задницу, но не восхищаться ей вслух.
Прямо как сейчас, когда она наклонилась посреди чертовой улицы, чтобы подхватить на руки Люка Скайкокера, который каждое утро терроризировал всех соседей, пока те не проснутся. Каждый раз, когда она подходила к нему, он убегал, хлопая крыльями и кукарекая восходящему солнцу, как раздражающий будильник.
– Люк, если бы ты не был таким милым, я бы уже запекла тебя на ужин. Иди сюда, мелкий гаденыш. – Трикси, вытянув руки, снова подкралась, готовясь схватить его, и мой пульс стал выше, чем во время утренней пробежки.
Возможно, это все из-за одного из ее любимых пышных платьев в стиле пятидесятых, которое было на ней, и каждый раз, когда она наклонялась, я мог взглянуть на ее пышные бедра и такие чертовски сексуальные трусики в горошек, которыми она то и дело сверкала передо мной. В тот момент я болел за Люка, чтобы вдоволь насмотреться на то, что никогда не будет моим. Черт.
Пора завязывать быть придурком, который думает членом, и уже помочь.
Мы просто друзья, и были ими со школы. Тогда в старших классах она так сильно отфрендзонила меня, что я до сих пор не оправился. Это не значит, что я не передергиваю в душе, все еще думая о ней, учитывая, что моя мама прилагала все усилия, чтобы я и шесть моих братьев не выросли мудаками, в то время как мой отец учил нас быть джентльменами.
Трикси мне отказала, и я не собирался давить. Она хотела быть друзьями, и вот мы друзья. Что не мешает мне подглядывать. Каждый раз, когда выпадает шанс.
Если бы я не увлекся грязной фантазией, в которой Трикси выгибалась у меня на диване, я бы заметил, как миссис Бохачек несется на всех парах по дороге со скоростью одиннадцать миль в час[3]. Она была невысокого роста, поэтому едва видела дорогу из-за руля своей древней винтажной машины – «Олдсмобиль Торонадо» семьдесят четвертого года выпуска. И все бы ничего, но Люк Скайкокер устремился прямо к передней решетке машины, пока Трикси пыталась его нагнать.
– Трикси, берегись! Миссис Бо прямо по курсу! – Я уже бежал за ней, но еще ускорился, когда Люк взлетел. Он метил прямо в лобовое стекло.
– Люк! – закричала Трикси, – используй силу, глупый петух, используй силу.
Еще немного – и тупой цыпленок влетел бы в машину, и его бы точно размазало по всему лобовому стеклу, что заодно до смерти напугало бы миссис