школы лошадка сама вдруг отделилась от стенки!
Будто её не рисовали, а принесли в класс прямо из магазина и поставили на полу. Нарядную качалку-лошадку.
Ребята ахнули. Они впервые увидели такое чудо.
– Первая лошадка – Настеньке, – сказал учитель Самоделкин.
– А я нарисую для всех! – И Карандаш быстро нарисовал ещё двух деревянных лошадок.
Не прошло и пяти минут, как все ребята сидели на своих необыкновенных партах: каждая в четыре ножки, с хвостиком, да ещё с ремешком-уздечкой. Ребята качаются на них, как настоящие всадники. Урок продолжается.
– Это всё-таки ошибка воспитания, – ворчал себе под нос мастер Самоделкин. – Лучше обыкновенный табурет сделать своими руками.
Но ворчал он просто так, по привычке. Ребята сияли от восторга, и Самоделкин в глубине души радовался этому. Вы не знаете, какая большая радость, когда вдруг нарисованные лошадки становятся игрушками.
– А теперь надо приготовить стол для учителя.
– Не надо! Не надо! – зашумели ребята.
– Как не надо? – опешил художник. – А где же я буду сидеть и ставить вам отметки?
– Я придумал! На кораблике надо сидеть, – как ни в чём не бывало сказал Чижик.
– Хм! – произнёс Карандаш.
Он подошёл к стенке и начал рисовать.
Это был совсем как настоящий пароход, но только сухопутный, пароход на резиновых колёсах, чтобы двигаться по всему классу. На мачте парохода висел звонок с длинной верёвкой. Под ним появился капитанский мостик с медными сверкающими поручнями, а рядом – белая пароходная труба.
Весь класс дружно захлопал в ладоши, смеясь от удивления. Самоделкин подошёл, слегка подвинул пароход, осмотрел его.
– Коробка, пустая коробка, и никакого механизма, – с хорошим знанием дела, но так, чтобы его никто не слышал, проворчал Самоделкин. – Пойду лучше приготовлю всё для большой перемены.
– Вот как появляются оживающие рисунки! – между тем говорил Карандаш, любуясь новым пароходом.
– Не оживающие! – перебила Настенька. – Они совсем не оживающие.
– То есть как? – не понял учитель.
– Они ещё не бегают, и не скачут, и не смеются. Они совсем не оживающие.
– В самом деле, – согласился Карандаш. – Это неодушевлённые предметы. Вы хотите, чтобы я нарисовал что-нибудь живое?
– Хотим! – закричали малыши.
– А можно я нарисую? У меня дома очень хорошо получалось, – попросил Чижик.
– Живая картинка у тебя пока не выйдет, – улыбнулся художник, – но я дам тебе что-нибудь раскрасить и посмотрю, как ты это умеешь. А теперь я должен придумать, кого же нарисовать.
– Кусачее-бодучее? – сказал Прутик и поглядел на девочку.
– Ой, не надо кусачее, – пискнула девочка.
– Собаку овчарку, – попросил Чижик.
– Серого козлика, бабушку и волка, – засмеялся Прутик, поглядывая на девочку.
– Что вы, что вы! – замахал руками Карандаш. – Не всё сразу, потерпите.
– Козу!
– Кота!
– Собаку! –