Золотой Змей, Серебряный Ветер. Рэй Брэдбери

еной!

      – Но почему стена в двух милях от нас в одночасье лишает моего родителя покоя и радости? – спросила его дочь.

      – Они выстроили свою стену, – ответил мандарин, – в форме свиньи! Понимаешь? Стена нашего города выстроена наподобие апельсина. Их свинья жадно пожрет нас!

      – О… – И оба надолго задумались.

      Жизнь полна символов и знамений. Духи обитали повсюду. Смерть таилась в капельке слез, и дождь – во взмахе крыла чайки. Поворот веера – вот так – наклон крыши и даже контур городской стены – все имело свое значение. Путники, торговцы и зеваки, музыканты и лицедеи доберутся до двух городов, и знамения заставят их сказать: «Город в облике апельсина? Нет, лучше я войду в город, подобный свинье, набирающей жир на любом корму, и буду процветать его удачей».

      Мандарин заплакал.

      – Все потеряно! Тяжелые дни наступили для нашего города, ибо явились ужасающие знаки.

      – Тогда призови к себе каменщиков и строителей храмов, – посоветовала его дочь. – Я нашепчу тебе из-за шелковой ширмы, что сказать им.

      И в отчаянии хлопнул в ладоши старик:

      – Хэй, каменщики! Хэй, строители домов и святилищ!

      Быстро явились к нему мастера, знакомые с мрамором, гранитом, ониксом и кварцем. Встретил их мандарин, ежась на троне в ожидании шепота из-за шелковой ширмы. И вот прозвучал шепот:

      – Я собрал вас…

      – Я собрал вас, – повторял мандарин, – ибо наш город выстроен в форме апельсина, а гнусные жители Квон-Си выстроили свою стену в облике жадной свиньи…

      Закричали каменотесы и восплакали. Простучала во внешнем дворике тросточка смерти. Отхаркалась, прячась в тенях, нищета.

      – А потому, – сказали шепот и мандарин, – мои строители, возьмите кирки и камни и измените форму нашего города!