с цепи, все превратится в хаос.
Забавно, что почти такими же словами в свое время Корф объяснял мне важность соблюдения законов. Только у Сперанского мотив был иной.
– Вот за это ты мне и нравишься, Коль, – улыбнулся я. – Ты гуманист. Да вот только мы живем в ни разу не гуманном мире.
Сперанский не стал спорить. Вместо этого он осторожно постучал в кабинет с медной табличкой 103.
– Входите! – глухо донеслось из-за двери.
Мы завалились внутрь прямо с сумками.
Дама дважды бальзаковского возраста опустила на нос очки-дольки и взглянула на часы.
– Первокурсники, так? – мы синхронно кивнули. – Что-то рановато вы явились. В приглашении же сказано, что прибыть надлежит в полдень. А сейчас половина одиннадцатого.
Коля взял инициативу в свои руки.
– Простите великодушно. Мы ехали из-за города. Переживали, что застрянем в пробках, а дорога оказалась пустой…
– Разумеется, пустой, – проворчала дама. – Сегодня же воскресенье. Ладно уж, юноши. Присаживайтесь, давайте документы. Будем искать, куда вас определили.
Отставив в сторону изящную фарфоровую чашку со спитым чаем, женщина царственно поднялась, проплыла через весь кабинет к стеллажу с массивными папками и, вытащив одну с нужным номером, вернулась на свой трон.
– Так-так, господа… – взглянув на наши фамилии, она сверилась со списками зачисленных и принялась листать страницы. – Все наши студенты живут в Домашнем корпусе. Он расположен ближе к западной части острова.
«Еще Домашний корпус называют Крестом, – прозвучал у меня в голове голос Коли. – Потому что если смотреть на здание сверху, получится равноконечный крест. Почти как Мальтийский».
– В Домашнем корпусе четыре крыла, три из которых жилые. Северное крыло занимает преподавательский состав. Западное – мужское крыло. Восточное, соответственно, занимают женщины.
– А южное? – спросил я.
– В Южном крыле располагаются столовая, Общий зал, залы для подготовки и мастерские. Не переживайте, наши студенты даже в самых многочисленных потоках никогда не жаловались на тесноту. У вас будет все самое лучшее из необходимого!
Дама рассказывала с такой гордостью, что я невольно улыбнулся, заразившись ее воодушевлением. Уже и самому не терпелось наконец-то взглянуть на местный быт. Тем временем сотрудница прочертила пальцем линию и наконец-то нашла нас.
– Соколов и Сперанский… Повезло, господа. Вы в одной комнате. Пятый этаж Западного корпуса, комната номер 507.
– Благодарю. Не соизволите ли уточнить, кто еще разместится вместе с нами?
– Отчего же не соизволить, – улыбнулась дама. – Господа Афанасьев и Ронцов. Ронцов, к слову, тоже ранняя пташка – уже отметился у меня в списках. И сразу предупреждаю, господа: это учебное заведение, а не отель. Переселяться нельзя!
Мы с Колей одновременно выдохнули с облегчением.
Кто угодно лучше, чем Денисов. Окажемся в одной комнате почти полным составом, только жаль, что Малыша