крутая, сильная, уверенная, с вечной нахальной улыбочкой… А подо всей этой броней прячется маленькая уязвимая девочка, которая все близко принимает к сердцу. Даже то, что было семь с половиной тысяч лет назад.
Глава десятая. Бы
Не знаю, сколько мы так просидели. Но лишь когда моя футболка промокла насквозь, а я умудрился укротить фиолетовые локоны, и заплести их в толстую красивую косу, Регина все-таки успокоилась.
– Что ты там сделал? – удивилась она, ощупывая голову.
– Будет у тебя новая прическа. – протянул я ей чашку с кофе и сигареты.
– Спасибо, милый.
Я снял футболку и повесил ее на ручку двери. Может, немного подсохнет, а то скоро, чувствую, моей подружке опять предстоит вытирать слезы. Когда я уже научусь носовые платки с собой носить?
Сев рядом с Региной, я тоже налил себе кофе. Лиса удивилась – она знает, что я больше всего люблю молоко, а на бодрящий напиток обычно даже не смотрю. Но сейчас почему-то захотелось. После таких горьких страниц нужно, чтобы и на языке стало горько. Для полной гармонии, так сказать.
– Почему как только человек окажется на вершине счастья, нужно сразу же скинуть его с этого пика в самый низ? – спросила Регина. – Что за адские качели, усмешка, издевательство…
– Если бы я знал. Если бы я знал, как этого избежать, мы бы сейчас тут с тобой не сидели.
Я мысленно вернулся на несколько лет назад, в то самое прекрасное утро. Первое утро, когда мы проснулись вместе. Я тогда открыл глаза пораньше и долго любовался любимой женщиной, которая за ночь умудрилась заползти в мою пижаму и сейчас спала, распластавшись на мне. И кажется, моя тушка стала для нее самым удобным ложем, несмотря на наличие очень даже комфортного ортопедического матраса под нами.
Как счастливы мы были в то утро! Я едва не растаял, пока смотрел на нее, спящую. И она, я это помню, буквально светилась от переполнявшей ее нежности, от любви. Нам тогда казалось, что у нас впереди множество таких прекрасных пробуждений. Когда мы, как Парис с Лилией, словно остаемся одни на свете и нет никого и ничего, кроме нас.
А уже через пару часов тоже все изменилось и наше счастье пошло трещинами, рассыпалось мелкими осколками. Да, все точно так же. За одним исключением: лиса, слава всему, осталась жива, хотя едва не погибла от той боли, которая разрывала нас обоих. Спасибо Саше за то, что она ее вытащила. А вот свой чертов сильный организм, который не дал мне замертво упасть на месте, я благодарить не стану.
Да, впоследствии, когда первая, самая сильная волна боли улеглась и мы с Региной снова смогли смотреть друг на друга, было много совместных пробуждений. Но уже не таких радостных, светлых и счастливых, как в то, самое первое, утро.
Просыпаясь, я по-прежнему обнаруживал, что любимая спит на мне. Все-таки нас и во сне тянет друг к другу, а прошлое над царством Морфея власти не имеет. Но вступает в свои права, едва мы открываем глаза. Иногда проявляет милосердие и чуть запаздывает, однако никогда не оставляет нас в покое.
Теперь, просыпаясь, Регина