авиакомпании. Тогда и ясно будет, куда наша девушка улетела или откуда прилетела.
– Ничего себе… Людмила Михайловна, да вы просто мисс Марпл какая-то!
– Да вы что?! Ей чуть ли не сто лет было, неужели я так жутко выгляжу?!
– Вы потрясающе выглядите! Я вам так благодарен, просто слов нет. Я сейчас быстренько все ваши показания зафиксирую, вы протокольчик подпишете? Да, вот еще какой вопрос. Балкон мы проверим, это само собой, на предмет следов и отпечатков, однако как туда мог попасть убийца, есть у вас какие-то мысли на сей счет?
– Мысли? А какие тут могут быть мысли? С другого балкона попал.
– Снизу или сверху?
– Снизу – то есть от меня? Спасибо за доверие, однако это исключено, у меня балкон застеклен. А вот наверху, чтоб вы знали, квартира в свободной продаже, в ней никто не живет уже два месяца. И там-то на балконе никакого остекления нет. При известной ловкости…
– Людмила Михайловна, дорогая, вы та-акая помощница! Ведь это получается совершенно другая картина преступления. Мы догадывались о присутствии какой-то женщины у Леонтьева – у него на губах и впрямь остались следы помады, как после поцелуя. Два бокала, две чашки чайные. И мы сначала предполагали, что именно она пошла за ним на кухню и там стреляла – практически в упор.
– А гильзы на балконе? Там же должны были остаться гильзы!
– Не было там никаких гильз. Была только карта на двери, ну, игральная карта пришпилена, но это, наверное, хулиганы какие-нибудь постарались. Так, так, так… выходит, эта девица – либо соучастница, либо свидетельница. Фоторобот поможете нам составить?
– Конечно, помогу. Я вообще изобразительным искусством очень интересуюсь, у меня глаз знаете какой точный?
– Да уж! Но почему же вы все это не рассказали оперативнику, который вас опрашивал?!
– А он меня не опрашивал.
– Как так?!
– А так. Он пришел и говорит: «Женщина, вы что можете показать?» Представляете? Женщина!!! А я не выношу, когда меня так называют. Есть же приличные, цивилизованные обращения: ну, госпожа, ну, гражданка, ну, по имени-отчеству назвал бы, как вы, а то – женщина! И, главное дело, показать ему… Это просто непристойно! Я и отвечаю: «Сожалею, мужчина, но показать вам ничего не могу». Вот и все дела.
Франция, Нант, наше время
Иногда Тоне казалось, будто она спит и видит сон. Особенно когда подходила к шато, то есть замку герцогов Бретани, смотрела на мощные крепостные стены, подернутую ряской воду во рву, окружающем шато аж с XIII века, ощущала на своем лице прикосновение тени огромных древних платанов и при этом слышала перезвон колоколов, доносившийся от кафедрального собора Петра и Павла… Где-то рядом – в этом чудном, диковинном городе все было почему-то рядом! – бегали по Луаре крошечные хорошенькие пароходики; позвякивали колокольчики на дверях несчетных магазинчиков, каждый из которых был истинной лавкой сокровищ; свистели под мостом немыслимые скоростные поезда, на которых за два часа можно домчаться до самого