деятельности. Раньше это не приносило нашему герою неудобства, но теперь, когда такая ручка рядом. Это катастрофа! Но Ручка не обращала ни на кого внимания. Ей не было дела до чужих предметов. Она старательно выводила буквы каллиграфическим почерком. Перфекционистка.
Ручка завершила свою работу и отправилась в подставку к своим подругам. Они были блестящие, разноцветные. Но даже среди них Ручка выгодно выделялась.
Карандаш понял, что пропал навеки. Он украдкой выглядывал из пенала и думал о том, что шансов нет. Впервые в жизни ему хотелось спрятаться куда-нибудь. Впервые он пожалел о том, что простой.
«Приятель, не трать зря время! У тебя никаких шансов!» – твердили собратья.
Умом-то Карандаш всё понимал. Не пара и всё такое. Но сердцу-то ведь не прикажешь. Так и сидел он, вздыхая и наблюдая из-за угла. Пока к Точилке за советом не отправился.
– Что делать, помоги? Ты же форму сердца имеешь, в этих делах понимать должна.
– А что тут понимать? Влюбился ты!
– Ой!
– Не ой, а радоваться надо! Любовь – чувство светлое.
– Какое же светлое, когда я ни о чём другом думать не могу. Болею. Ночами не сплю и в пенале не сидится.
– Это любовная магия действует.
– Какая магия?
– Любовная. Расскажу я тебе историю одну. Викина мама, когда такой же школьницей была, как наша с тобой хозяйка, очень мальчишкам в классе нравилась. Первой красавицей школы славилась.
– А ты откуда знаешь?
– Ты слушай, не перебивай! Был там мальчишка один. Невзрачный. Нос курносый, россыпь веснушек по щекам. Ростом не вышел, да и вообще рыжий был. Девчонки подшучивали над ним, с мальчишками он дрался. В общем, изгой.
– Прямо как я.
– Ну так вот. На восьмое марта задумали ребята девочкам из класса подарки дарить, да такие, чтобы с выдумкой были. Думали. Голову ломали.
Ничего путного не пришло в умы детские. Решили всем точилки в форме сердечек подарить.
– Так вот откуда ты появилась. Тебя уже долгожительницей назвать можно.
– Слушай дальше. Все подарили. Девочки сидят точилки за партами рассматривают. А у Викиной мамы портрет на парте лежит. Простым карандашом мастерски нарисованный. Все так и ахнули. Девчонки от зависти, мальчишки от удивления. И никто до самого выпускного не знал.
– Так это Рыжий нарисовал?
– Он самый. Оказывается, он в художественную школу ходил.
– Признался потом?
– Признался, когда вырос. Вот такая вот история.
– Погоди, так Вика наша рыжая!
– Догадался! Это я тебе историю любви её родителей рассказала.
– Удивительно!
– Ничего удивительного. Просто если суждено быть вместе, то никакие преграды не помеха. И в тихом скромном сердце бывает такие ураганы бушуют, уж я-то знаю.
– Тебе ли не знать.
– Так что дерзай.
– Так я это… Простой я. А она