разнылся, как девка? – Камила покоробил детский плач. – Какой ты барон, если плачешь от небольшого щелчка по носу? Как же тогда ты собрался управлять другими людьми? А? Возьми себя в руки!
– Я всё расскажу маме!
– Рассказывай, – сказал Камил. – Но тогда я тебе никогда не покажу подземелья. Понял? Потому что ты ябеда. А мне нужен надёжный друг. Которому можно доверять. И который не ябедничает.
– Нет! – ещё сильней расплакался Орманд. Какого же нытика всё-таки вырастили няньки. – Нет! Я не ябеда!
– Всё, беги к своей мамочке.
– Не хочу! – ответил Орманд. – Не буду! Я не расскажу! Покажи подземелья!
– Ты плачешь. Я не беру в подземелья тех, кто плачет. Потому что туда могут заходить только настоящие воители. А не размазни и ябеды.
Орманд перестал ныть, практически мгновенно.
– Чего это ты не плачешь?
– Не хочу. Веди меня в подземелья. Я не плачу! – и шмыгнул носом, почти спокойно.
– А почему тогда ревел секунду назад?
– По кочану и по капусте!
– Хочешь, чтобы я снова тебя щёлкнул по носу?
– Не хочу.
– Ты как разговариваешь с дядей?
– Прости, дядя Камил… Я больше не буду.
– Иди отсюда. Псы покусают.
– А я их побью! Меня Ларс научил! Топором! И я всё равно пройду в подземелья!
Камил задумался. Мальчишку теперь не остановить. Впрочем, почему бы и не показать ему подземелья? Он же Миробоич. Самый старший из детей. Главный наследник. Он должен в конечном итоге постичь тёмное ремесло. Да и Камил мог умереть в любой день, слишком много у него врагов, желающих смерти. И тогда Миробоичи будут обречены. Но если дать Орманду хотя бы намёк, если заинтересовать его, как когда-то Камила заинтересовал Есений…
– Тогда пообещай мне, что ты никому не расскажешь о том, что там увидишь. Никому. Это будет нашей тайной. Большой тайной двух настоящих воителей.
– Обещаю! – обрадовался Орманд.
– Ступай следом за мной. И ничего не бойся. Они не кусаются.
– Я ничего не боюсь! – сказал Орманд и что-то достал из кармана. – У меня есть нож. Я буду драться!
И принялся им размахивать, фехтуя с воображаемыми врагами. Кухонный. Украл у служанок. Молодец.
– Нож поможет только против живых, – сказал Камил. – А в подземелье – мёртвые.
– Мёртвые? – удивился мальчик.
– Мёртвецы и монстры. Но они наши. Они нас защищают.
Эти слова сильно облегчили дело. Нельзя сильно пугать мальчишку. Иначе заместо любопытства привьётся ненужный страх.
Поэтому Орманд отреагировал достаточно спокойно. Он ведь ещё не был заражён религиозными суевериями…
Камил привёл его к коптильням, где тесными рядами стояли все имеющиеся мертвецы. Иссохшиеся лица он освещал факелом. А Орманд глядел скорее с интересом, чем со страхом.
– И что? Они все умерли?
– Да, – сказал Камил. – Но я их