еснул себе в лицо. Холод немного взбодрил, но не смог смыть ту тяжесть, что поселилась в его сердце.
Сегодня ему предстоял допрос. Юная женщина, обвиненная в колдовстве. Элиза, как ее звали. Имя звучало в его голове, словно проклятие. Он не знал ее, но уже чувствовал вину. Вину за то, что ему придется сделать. Вину за ту боль, которую он ей причинит.
Аврелий подошел к столу. На нем лежал раскрытый том “Malleus Maleficarum” – “Молот Ведьм”. Он взял его в руки, но отбросил с отвращением. Слова, написанные в этой книге, казались ему сегодня пустыми и лицемерными. Они призывали к жестокости, к беспощадности, к искоренению зла любой ценой. Но зло ли то, что они искореняют? И кто дал им право судить?
Он взглянул на распятие. Иисус, пригвожденный к кресту. Символ любви и прощения. Но где же любовь и прощение в их делах? Где милосердие в их судах?
Аврелий вздохнул. Он должен был собраться. Он должен был исполнить свой долг. Он должен был быть сильным. Но как можно быть сильным, когда в душе нет веры?
Он надел свою черную мантию инквизитора. Ткань была тяжелой и грубой, словно символизировала бремя, которое он нес на своих плечах. Под мантию он надел стальную кирасу. Защита от физической опасности, но кто защитит его от опасности духовной?
Он взял со стола инквизиторский молот. Длинная рукоять, тяжелая головка, окованная железом. Инструмент для выбивания правды. Инструмент для причинения боли. Он ощутил тяжесть металла в своей руке. Не только физическую, но и моральную.
Аврелий вышел из кельи. Коридоры монастыря были пустынны. Лишь слабый свет факелов освещал каменные стены. Он шел по ним, словно по лабиринту, не зная, куда он приведет его.
Он дошел до зала допросов. Дверь была закрыта. Он остановился, чтобы перевести дух.
– Аврелий? – голос за его спиной заставил его вздрогнуть.
Он обернулся. Перед ним стоял отец Франциск, его давний друг и коллега. Франциск был высоким и худым, с бледным лицом и проницательными глазами.
– Франциск, – кивнул Аврелий. – Что ты здесь делаешь?
– Я видел, как ты выходил из своей кельи, – ответил Франциск. – Заметил, что ты выглядишь… обеспокоенным.
– Я всегда обеспокоен, – усмехнулся Аврелий. – Это часть моей работы.
– Сегодняшнее дело… – Франциск запнулся. – Элиза… Ты уверен, что справишься?
– А ты сомневаешься? – Аврелий поднял бровь.
– Я не сомневаюсь в твоих способностях, Аврелий, – ответил Франциск. – Я сомневаюсь в твоем сердце.
Аврелий ничего не ответил. Слова Франциска задели его за живое.
– Ты слишком добр, Аврелий, – продолжил Франциск. – Ты слишком сострадателен. Это опасные качества для инквизитора.
– Я стараюсь быть справедливым, – возразил Аврелий.
– Справедливость и милосердие – разные вещи, – сказал Франциск. – Инквизитор должен быть справедливым, а не милосердным.
– Но что, если мы ошибаемся? – спросил Аврелий. – Что, если мы осуждаем невиновных?
– Мы не можем позволить себе ошибаться, – ответил Франциск. – Цена ошибки слишком высока. Если мы позволим ереси распространиться, она погубит нас всех.
– Но что, если ереси нет? – настаивал Аврелий. – Что, если это просто страх? Что, если мы сами создаем монстров, которых потом пытаемся уничтожить?
Франциск молчал некоторое время.
– Ты говоришь опасные вещи, Аврелий, – сказал он наконец. – Осторожнее. Кто-то может услышать.
– Мне все равно, – ответил Аврелий. – Я устал молчать.
– Тогда берегись, – сказал Франциск. – Потому что молчание – это иногда единственная защита.
Франциск повернулся и ушел. Аврелий остался стоять перед дверью зала допросов. Слова Франциска звучали в его голове, словно предостережение. Он знал, что Франциск прав. Он шел по тонкому льду. И чем дольше он будет на нем находиться, тем больше вероятность того, что он провалится.
Он глубоко вздохнул и открыл дверь.
Зал допросов был темным и мрачным. Лишь несколько факелов освещали его, отбрасывая причудливые тени на стены. В центре зала стоял стол, за которым сидели два инквизитора. По обе стороны от стола стояли стражники.
Аврелий подошел к столу. Инквизиторы встали, приветствуя его.
– Доброе утро, брат Аврелий, – сказал один из них. – Мы ждали вас.
– Прошу прощения за задержку, – ответил Аврелий. – Я был занят молитвами.
– Похвально, – сказал второй инквизитор. – Молитва – лучшее оружие против зла.
Аврелий кивнул.
– Где обвиняемая? – спросил он.
– Она в соседней комнате, – ответил первый инквизитор. – Готова к допросу.
– Тогда давайте начнем, – сказал Аврелий.
Инквизиторы переглянулись.
– Вы уверены, что готовы, брат Аврелий? – спросил первый инквизитор. – Вы выглядите… уставшим.
– Я