лишь бы ты была счастлива.
– Я хочу, чтобы и ты был счастлив. Но… спасибо, – я приподняла подбородок и закрыла глаза, точно зная, что он меня поцелует. А потом подняла слипшиеся ресницы, чтобы все же сказать о самом наболевшем, – а София? Можно, ее не будет в нашей жизни?
– София? – по его лицу промелькнула тень, – почему ты о ней все время вспоминаешь? Она чудится тебе везде, даже когда ее и близко нет рядом.
– Мы встретились с ней, обедали недавно, и она… – я вдохнула, чтобы набраться смелости, – много говорила о тебе. И она дала мне понять, что ваши отношения выходят за рамки деловых.
– Что это значит? – Марк отодвинулся, разрывая теплые объятья, – Насть, что это за одержимость моей сотрудницей, что ты при любой с ней встрече обсуждаешь, спал я с ней или нет? Тебе недостаточно моих слов?
– Я тебе верю, – попыталась оправдаться я.
– Настолько, что все время пытаешься перепроверить? Кто был инициатором этих встреч? Ты? Зачем? До чего ты пытаешься докопаться? – он снова гневался, и я не знала, испытывать ли мне чувство стыда за позорную паранойю или, наоборот, насторожиться, что он так встает на защиту. – Ты мне совсем не доверяешь? Ты думаешь, что? Я хожу в офис, чтобы спать там с замом? Мне делать больше нечего? Мне не с кем спать?
Он встал с кровати, резкими раздраженными движениями откидывая мешающий ему ком одеяла.
– Господи, сколько можно? – запустил пальцы во взъерошенные волосы, прошелся по комнате, а мне стало невыносимо стыдно.
– Марк, я не это имела в виду.
– Я не… – он прервался, взмахнул руками, – мне нужно подумать.
И вышел из комнаты, оставив дверь распахнутой. Я подтянула к себе подушку и обняла. Что я делаю? Я ведь сама все разрушаю? Марк проявил невероятную заботу обо мне, отменил для меня пытку корпоративом, а я все равно нашла, чем оказаться недовольной.
И так взрывается, каждый раз, как речь заходит о Софии.
Может, я правда ей слишком одержима и зря не доверяю своему будущему мужу? Кто бы мне сказал правду.
Я слышала, как он хлопнул дверью в ванную комнату в своей спальне, и как там зашумела вода. Марк иногда так спускал пар, уединяясь и отрезвляя себя от эмоций холодным или горячим душем.
И это я его довела до такого.
Я посидела еще несколько минут на кровати и не выдержала, отправилась к нему, чтобы застать в полотенце в гардеробной комнатке, где он перебирал рубашки на вешалках с хмурым, сосредоточенным взглядом.
– Прости, – не выдержала я чувства вины. Мне нужно сбросить это давление с души, иначе я просто умру.
– За что? – почти без эмоций спросил он, но так и не посмотрел на меня.
– За недоверие, – попыталась я.
Марк выбрал белье, надел его, затем темный костюм и белую рубашку, а я стояла в дверях гардеробной и смотрела на красивого мужчину, в которого влюбилась без памяти, а теперь, кажется, сама же от себя и отвращаю.
– Если ты мне не доверяешь, значит, это моя ошибка, – вдруг сказал он, застегивая последние пуговицы