Петру стало от чего-то нехорошо и тошно; ведь вновь предстояло иметь дело с подонками ничем не лучше тех, которых и вспоминать не хотелось.
При свете керосиновой лампы, он увидел сидящих за столом, по всей видимости, корешей. Их было трое, не считая хозяйки. Петр оглядел задымленную конуру, иное слово от чего-то не приходило на ум; знать верно отражало содержание. Чтобы хоть как-то освоиться в помещении, пришлось бы наверняка отпереть, плотно запертые ставни. И кто знает, открывались ли они вообще когда-нибудь.
Из полумрака, тараканьими глазами, на гостя уставились три мужика, поедавшие соленую капусту с хреном. Петр неловко передернул плечами, чувствуя неудобство положения…
– Ну проходи, садись, – начал один из них, – чего стоять, коли уж зашел.
Петр мялся в нерешительности.
– Так и будешь молчать? Чего надо то?
– От Моргуна я с Сивым, что на зоне пока…
Петр подошел к столу и сел на стоявший рядом табурет.
– А ты, стало быть, освободился. Ну перекуси чего с дороги, – грубым голосом предложил бородач, – налей ему Таран.
– Да ты, по-простому, давай выпей… Да Клавку вон успокой, а то извелась баба, как за Моргуна услышала. Любовь у них – понимаешь, а ты тянешь…
Петр не склонен был опускаться до выяснения отношений: «Отвалить бы поскорей. Вязаться не хотелось. С этими по добру надо, без лишнего – понимал он в душе, – своим надо быть в корень, иначе найдут причину, чтобы огорчить; сотрут, скрипа не останется…»
А тут, не в пору вскрытая бутыль приятно забулькала, наполняя граненый стакан неожиданного и голодного гостя. Клавка, скинув овечью тужурку, придвинулась ближе, обнажая белые пухлые руки по самые плечи. Петр зажмурился и без слов выпил. Закусил кислым, прошлогодним засолом помидор, шумно выдохнул. Разлилось забытое тепло, согрело душу…
– Моргун велел говорить с Акимом и с глазу на глаз. Кто Аким будет?
– Ну я, – отозвался бородатый мужик напротив,
– Ты не бойся, то мои дружки, не подведут если что. Клавка, – обратился он, – запри помещение, чтобы не помешали…
Баба бросилась к двери и плотно затворила ее, задвинув засов.
«Не сбежишь», – подумалось почему-то Петру.
– Ну давай, выкладывай, чего вы там надумали и как?..
Петр рассказал каким образом познакомился с Моргуном и его приятелем Сивым и, что вместе кантовались на последней отсидке, почитай уж четвертый год. Рассказал за что попал и как долго не знал воли. И вот наконец здесь.
Вспоров днище старых валенок, он извлек плотно скрученный, крохотный сверток; Моргун умел прятать, даже на контроле не нашли. Передал его Акиму, сказав, что это подробный план побега, замышленный самим «паханом». И он, Петр, пообещал Моргуну, передать все как следует его друзьям, а сам он, якобы, спешит к себе домой; со старухой-матерью уж почитай четверть века не виделся. Умрет, не ровен час, хоть живой бы застать.
– Ладно