яростно закричала и бросила бокал с недопитым шампанским в него.
Он успел увернуться. Бокал разбился рядом об стену, осколки разлетелись, как тот грамм доверия к нему, который начал появляться вчера после ситуации с Владом.
– Ты сошла с ума? – рявкнул он на меня. – Что ты творишь?
– Давай! Что ты? Давай, трахни меня. Ну что, поднимемся в спальню?! – я скинула пальто. – Или зачем, давай прям здесь, на кухонном столе, – я закинула руки за спину, чтобы расстегнуть замок, но он застрял и не поддавался мне.
– Нет никаких дополнительных условий, ты не понимаешь? – старался он перекричать меня.
– Ты врешь, давай сейчас все закончим, зачем ждать столько времени? А нет, зачем платье, когда можно просто снять одни трусы, тебе этого будет достаточно! – я залезла под платье и аккуратно потянула кружевную материю своих стрингов.
Они соскользнули по моим ногам, и я аккуратно перешагнула из них.
Что я делаю? Он выводит меня из себя, а я открываю другую Викторию в себе. С Владом я никогда бы такого не совершила. Меня переполняли злоба и какое-то странное возбуждение, которое, как мне кажется, я ощущала первый раз.
– Давай, приступай, ты можешь забрать мое тело, но мою душу ты никогда не получишь, – продолжала я безудержно кричать на него.
Мое сердце колотилось, кровь в жилах кипела. Я не могла поверить в то, что услышала от Матвея.
– Хватит, я сказал: хватит! – раздраженно перекричал он и резко устремился ко мне.
Я оказалась прижатой спиной к стене, он обхватил мои запястья в свои руки, словно в железные оковы и прижал над моей головой. Я чувствовала, как его накачанный торс задевал мою бешено вздымающуюся грудь на тяжелом вдохе.
– Давай, сделаем это и разойдемся, – процедила сквозь зубы.
Мы встретились глазами, в которых бушевало зеленое пламя. Наши губы почти прикасались, а глубокое дыхание смешивалось.
– Ты меня слышишь вообще? Нет никаких условий, – повторил громче он. – Одевай свои трусы. Быстро, я сказал! – он ослабил хватку.
Я предприняла попытку вырваться, но безуспешно.
– Кто ты мне такой, чтобы указывать?! – я не могла остановиться.
– Твой муж, – с уверенной интонацией произнес он так, что можно было поверить в это.
– Ненастоящий, как и ты весь, – с неприязнью заявила я.
– Ты начинаешь надоедать. Я был вежлив с тобой, но если еще один такой эмоциональный взрыв… – с каждым словом он сбавлял громкость, я чувствовала его дыхание у себя на шее, он поднес свои губы к моему уху: – То я покажу тебе какой я хладнокровный, грубый и жестокий, – закончил тот шепотом.
– Придурок, по тебе психушка плачет, – я по-прежнему пыталась вырваться.
– Язык прикусила. Если в психушку, то только с тобой. Одевайся, – он наконец-то отпустил мои руки, от его ладоней остались красные следы на моих запястьях, а я даже не заметила боль.
– Ты оставил мне синяки, – погладила одну руку, потом вторую.
Игорь отошел на пару шагов от меня и развернулся спиной, наклонив чуть голову вперед. Одной