но всё таким же недоступным и холодным.
– Чёрный? – спросил он, доставая вторую чашку.
– Да, без сахара.
Он кивнул, словно сделал мысленную пометку, и продолжил готовить кофе.
– Я обычно завтракаю легко, – сказал он, ставя перед ней чашку. – Но если тебе нужно что-то более существенное, Анна может приготовить.
– Кофе достаточно, спасибо, – ответила Виктория, отпивая глоток. Кофе был идеальным – крепким, ароматным, явно из дорогих сортов.
Они сидели по разные стороны кухонного острова, избегая смотреть друг на друга. Тишина висела между ними, тяжёлая и неестественная, как всё в этом доме.
– Нам нужно обсудить некоторые моменты, – наконец произнёс Александр. – Установить правила сосуществования. Чтобы избежать… неудобств.
Виктория внутренне поморщилась от этого слова – «сосуществование», словно они были двумя биологическими видами, вынужденными делить одну территорию.
– Разумеется, – она постаралась, чтобы голос звучал нейтрально.
– Я уважаю твоё личное пространство, и рассчитываю на взаимность, – начал он. – Твоя комната – это твоя территория. Моя – моя. В общих пространствах я предпочитаю поддерживать определённый порядок.
Виктория кивнула, делая ещё глоток кофе. Начиналось очерчивание границ, как и предполагалось.
– Конкретнее, – продолжил Александр, – мне важно, чтобы вещи оставались на своих местах. Особенно в гостиной и столовой, где могут быть посетители. Книги возвращаются на полки, посуда не должна оставаться на столах, журналы в строго отведённых местах.
Он говорил спокойно, без агрессии, просто констатируя свои требования, как человек, привыкший к тому, что его правила соблюдаются безоговорочно.
– Я понимаю, – ответила Виктория, подавляя раздражение. Она не была неряхой, но такой уровень порядка казался ей неестественным. – Что-то ещё?
– В холодильнике правая сторона организована для моих продуктов, левая будет твоей. Анна закупает всё по списку, если тебе что-то нужно – просто добавляй в общий документ. – Он помолчал, словно собираясь с мыслями. – Относительно нашего… статуса. Внутри дома мы можем вести себя естественно. Никакой необходимости изображать чувства, когда мы одни.
– Отлично, – с облегчением выдохнула Виктория. – Это было бы странно.
– На публике, однако, мы должны выглядеть как счастливая пара. Это означает соответствующие жесты, внимание друг к другу, физический контакт в разумных пределах.
Она вспомнила их поцелуй на церемонии, его руку на её талии во время танца, и почувствовала, как щёки предательски теплеют.
– Я понимаю, – сказала она, стараясь звучать деловито. – Это часть контракта.
– Именно, – кивнул он. – Что касается распорядка – я обычно уезжаю из дома в восемь и возвращаюсь поздно. График непредсказуемый. В нашем совместном календаре будут отмечены мероприятия, требующие твоего присутствия. В остальном ты свободна планировать