ошко операторской, скрестив тонкие руки на груди.
– Ну вот опять, – в ее голосе слышалось застарелое раздражение, которое она привезла с собой обратно в Россию вместе с рюкзаком, чемоданом на колёсиках и разбитым сердцем. – И ни одной машины за час. Родина-матушка, твою ж…
Игорь подошел к одной из колонок и провел пальцем по слою пыли, оставив темную борозду.
– Даже шланги скрутили. Санкции добрались и сюда, что ли? – его шутка повисла в густом, неподвижном воздухе.
– В стране-бензоколонке? – хмыкнул Дмитрий, прислонившись к горячему боку их старенькой машины. Солнце раскалило металл до обжигающего прикосновения. Дмитрий пригладил густую бороду. – Просто не везет нам.
– Пятая заправка, Дим! – отрезала Анна. Ее терпение явно истощалось. – Это не невезение, это грёбаный бардак. Классика.
Мария, стоявшая чуть поодаль, не отрывала взгляда от подёрнутого дымкой холма. Ветер играл темными прядями ее длинных волос. Она всегда острее чувствовала знаки и предзнаменования, даже если они маскировались под банальную российскую бесхозяйственность.
– А вдруг это знак? – тихо проговорила она, скорее для себя, чем для остальных. – Может, мы зря вернулись?
– Опять твои предчувствия? – резко бросила Анна, тут же пожалев о своей колкости. Эмиграция и недавнее расставание превратили ее в ощетинившегося ежа.
Дмитрий, уловив растущее напряжение, вмешался со свойственным ему энтузиазмом:
– А вы не думали, что это Морена нас испытывает? Богиня зимы и смерти, помните? – Он энергично потер свои крупные ладони. – Зато представьте, как красиво её чучело запылает на празднике! В Посёлке всегда знали толк в огне.
Анна скептически изогнула бровь.
– Мы застряли черт знает где без бензина, а ты про костры? Гениально, Дим. Утешил.
Игорь тем временем заглянул в салон машины, бросил взгляд на приборную панель.
– Короче, до Посёлка не дотянем. Лампочка горит уже давно. Нужен план Б.
– План Б очевиден, – сказал Дмитрий, забираясь в душную машину и приглашая остальных последовать его примеру. – Едем до ближайшей деревни. Может, хоть канистру найдем у местных.
Игорь сел за руль. Машина нехотя ожила, словно тоже чувствовала тщетность их попыток. Они медленно откатились от заброшенной заправки, оставляя ее ржаветь дальше под равнодушным солнцем.
Их путешествие оказалось недолгим. Километров через десять машина дважды судорожно дернулась и окончательно замерла прямо на обочине пустынной дороги. Игорь повернул ключ зажигания раз, другой – в ответ лишь мертвое молчание.
– Приехали, – констатировал он с кривой усмешкой, выбираясь из салона. Воздух снаружи хлестнул жаром и запахом пыли. – Россия встречает своих блудных детей. Welcome back, так сказать.
Анна достала телефон, безнадежно глядя на отсутствие сигнала сети.
– Чёрт! Офлайн-карту нормально скачать ума не хватило! И симки местные где теперь брать? В лесу у медведя? Отлично подготовились, ребята! Просто пять баллов!
– Спокойно, у меня вроде что-то загрузилось, – Игорь достал свой телефон, быстро провел пальцем по экрану. На секунду на его лице мелькнуло замешательство, но он тут же спрятал его за маской уверенности. Он махнул рукой куда-то вперед, за лесополосу. – Посёлок где-то там.
Мария почти неслышно подошла к самому краю дороги, туда, где асфальт крошился и переходил в сухую траву. Вдалеке, все так же затянутый дымкой, виднелся знакомый холм.
– Это он? – спросила она тихо, почти благоговейно. – Так близко кажется…
– Не-а, – покачал головой Игорь. – Это первый холм. Нам за него, там еще один. Но да, большую часть пути мы все-таки проехали.
– И всё ради чего? – перебила Анна, стаскивая с заднего сиденья свой рюкзак. Ее рыжие волосы вспыхнули на солнце, когда она резко мотнула головой. Ее скепсис никуда не делся. – Ради языческих плясок у костра? Серьезно?
Дмитрий подошел и положил ей руку на плечо.
– Это не просто пляски, Аня. Это наши корни. Возвращение к чему-то настоящему. Я рад, что вы согласились поехать со мной. Для меня это важно.
Они начали выгружать немногочисленные вещи – рюкзаки, пакет с остатками еды.
– Я просто хочу убедиться, что хоть что-то осталось прежним, – пробормотала Анна с легкой усмешкой, но в голосе проскользнула нотка надежды.
– А я, честно говоря, за столько лет жизни в Посёлке ни разу этот обряд сожжения Морены не видел, – признался Игорь, поправляя лямку рюкзака. – Хотя Дима мне, конечно, его много раз расписывал. Я всё путал его с Масленицей, думал, это зимой делают. Блины там всякие… которые я, кстати, не очень.
– Вот видишь! – оживился Дмитрий. Он тряхнул головой, отчего его густые волосы до плеч качнулись. – А у нас не так. В Посёлке старики всегда говорили: нечего старую веру с церковным календарём мешать. – Его голос набрал силу. – Масленица – это уже под Великий пост. А наш обряд с Мореной – это другое, это не просто