заговорил раньше, чем это успел бы сделать Римо, потому что он выглядел так, словно был готов пустить в ход нож, а мне хотелось, чтобы эта мерзкая борьба за доминирование как можно быстрее прекратилась.
– Вы тоже не должны забывать: Киара – уже не ваша забота. Она – моя. – Я показал ему кольцо, Киара бросила на него быстрый взгляд. – Сегодня я надену это кольцо ей на палец, и тогда законом будет мое слово, а не ваше.
В лице Киары промелькнула тень покорности, а плечи опустились, но, быстро взяв себя в руки, она снова выпрямилась.
– Что скажешь, Киара? – обратился к ней дядя. – Согласна поговорить с Нино?
Встретившись с ним взглядом, она сжала губы.
– Это первый раз, когда ты спрашиваешь меня, согласна ли я на что-то. Как уже сказал мистер Фальконе, я довольно скоро окажусь во власти своего будущего супруга, так что не понимаю, какое это сейчас имеет значение.
Дядя уставился на нее с отсутствующим выражением лица. Очевидно, он не привык к каким-либо возражениям с ее стороны. Резко кивнув и развернувшись, он торопливо вышел из комнаты.
Перед тем как за ним последовать, Римо обернулся к Киаре:
– Больше никогда не называй меня мистером Фальконе. Так звали моего отца, и я бы сжег этого сукина сына заживо, если бы у меня появилась возможность это сделать.
Он неторопливо прошел мимо Киары, и она отшатнулась в сторону, чтобы их руки не соприкоснулись. Римо с грохотом захлопнул дверь, и Киара подпрыгнула. Она не была покорной от природы, даже если пыталась так себя вести.
Я протянул руку в немом приказе, задаваясь вопросом, подчинится ли она мне. Киара подошла мне, положив свою ладонь в мою, но не глядя мне в глаза. Я обхватил пальцами ее запястье, положив большой палец на вену. Она вздрогнула, а по ее коже побежали мурашки.
Расширенные зрачки, учащенные дыхание и сердцебиение, дрожь в теле – Киара демонстрировала явные признаки ужаса. Я удерживал большой палец у нее на пульсе, продолжая ее рассматривать. Наконец она подняла на меня взгляд, и ее сердце стало биться еще чаще. Такая реакция в теле могла говорить и о сексуальном возбуждении, но я знал, что это не так.
– Значит, ты не соглашалась выйти за меня замуж, – заявил я.
Залившись краской, она снова стала смотреть на мой подбородок.
– Я согласилась, когда Лука меня попросил, но дядя не спрашивал моего мнения, когда обо всем договаривался.
– Тогда почему ты согласилась, когда тебя попросил об этом Лука?
Она нахмурила брови.
– Потому что на самом деле выбора у меня не было – только иллюзия. В этой жизни женщинам выбирать не дают.
Я несколько секунд пристально на нее смотрел. Казалось, она рассердилась. Ее гнев нравился мне больше, чем тот покорный ужас, что она показывала до этого. Я поднял ее руку, и она снова напряглась, словно забыла о моем прикосновении. Ее пульс под кончиками моих пальцев участился. Я показал ей кольцо.
– Не буду говорить, что у тебя