планет нашей звёздной системы.
– Вы уже совсем, уважаемый, ударились в бесплодные фантазии, – с плохо скрытой усмешкой возразил профессор Тапуров. – Полёты в космос, Итага, другие планеты. Это… Это…, – учёный муж с трудом нашёл нужные слова и продолжил. – Это уже совсем ни в какие ворота не лезет, ни в какие рамки. Если бы Великому Создателю было угодно, чтобы мы летали, то он одарил бы нас крыльями, как птиц.
– Почему сразу ни в какие ворота и рамки, уважаемый? – профессор Юнгер наигранно удивился. – Вы давно читали Гексаан? А ведь в нашей священной книге чётко сказано, что и наши предки и предки менгов спустились на Мирем со звёзд. Иначе говоря, и наши предки, и предки менгов когда-то путешествовали в космосе, летали от звезды к звезде, колонизировали и осваивали другие миры. И у них тоже не было крыльев от Великого Создателя. Зато логично предположить, что у наших предков была гораздо более развитая и совершенная техника. А мы чем хуже?
Сдержанные смешки пробежали по рядам студентов. Профессор Тапуров сердито насупился словно бык при виде красной тряпки. Раздражение и с трудом сдерживаемый гнев то и дело пробиваются наружу вместе с сиплым дыханием.
– Может, того, вы ещё и в существование Князя мира сего верите? – не сказал, а будто плюнул профессор Тапуров. – А то и во всех трёх бессмертных сразу? Это же легенды! Сказки! Небыль! Как летающие ковры и сапоги-скороходы!
– А почему бы и нет? – профессор Юнгер вновь делано удивился. – Не, насчёт летающих ковриков и тапочек-скороходов я с вами полностью согласен – сказка и небыль. А вот всё прочее. Начну с того, что с вами не согласятся все истинно верующие в Великого Создателя всего сущего. То есть все те, кто почитает Гексаан как слово его. Признаться, я не могу похвастаться глубокой набожностью, однако вполне допускаю, что трое бессмертных до сих пор живут среди нас. И Князь мира сего первый среди них. К тому же, он любит Марнею, – профессор Юнгер всплеснул руками. – Ведь именно он полторы тысячи лет тому назад возродил нашу империю из пепла!
Гром аплодисментов забил недовольное сипение профессора Тапурова. Князь Рыков едва сдержался, чтобы громогласно не расхохотаться. Единственное, что он сумел себе позволить, так это лёгкую и дружественную улыбку. Теперь понятно, почему профессор Тапуров так настойчиво приглашал его на открытую лекцию профессора Юнгера. Почтенный и в сединах учёный муж очень надеялся разгромить в пух и в прах нахального и слишком молодого выскочку. И сделать это в присутствии влиятельного и богатого аристократа, который слывёт среди сверстников прогрессивным. Но! Профессор Тапуров с блеском облажался в очередной раз. Публично поставить под сомнение Гексаан – за такое ещё несколько столетий назад его бы сожгли на центральной площади Тивницы.
– Благодарю, благодарю вас, уважаемые, – профессор Юнгер театрально раскланялся, едва грохот аплодисментов слегка стих. – Теперь, как я понимаю, у вас будут вопросы.
– Конечно! – тут же раздался откуда-то слева