открытию.
Трещина за это время никуда не делась. Она всё так же красовалась на одном из склонов холма.
Эдуард опустился возле неё на колено и внимательно осмотрел её. А затем он чему-то кивнул, снял пальто, цилиндр и в одной рубашке принялся рьяно орудовать лопатой. Я удивился его энтузиазму. Раньше мне как-то не доводилось видеть парня за физической работой. Он всё больше игрался с жидкостями, смешивая их в колбочках. Потому мне казалось, что физический труд для него, как для меня балет – что-то на уровне слухов.
Я ещё раз удивлённо покрутил головой, снял плащ, поплевал на ладошки и присоединился к магу тьмы. И мы вместе стали вгрызаться лопатами в податливую почву.
Вероника же достала из сумки фонарь, включила его и поставила среди травы так, чтобы концентрированный луч света освещал ямку. А та, благодаря нашим стараниям, становилась всё глубже.
Правда, в какой-то миг Эдик тяжело захрипел и стал отдыхать едва ли не дольше, чем орудовать лопатой. По его бледной физиономии ручейками скатывался пот, а впалая грудь бурно вздымалась.
В какой-то миг Вероника сжалилась над ним и протянула алюминиевую фляжку:
– На, попей.
– Благодарю, – нехотя процедил он, взял тару и сделал несколько шумных глотков.
Я косо глянул на парня и подметил, что Эд успел перепачкаться в земле. И если присовокупить сюда его внешний вид и то, что он стоял по пояс в яме, то у кого-то может возникнуть мысль, что мы откопали живого мертвеца.
Меж тем «мертвец» вернул фляжку магичке и снова взялся за лопату. А я наоборот – вылез из ямы и решил немного отдохнуть.
Вероника глянула на меня и предложила:
– Сигаретку?
– Ты же знаешь, что я не курю.
– А я вот покурю, – пожала она плечиками, вытащили из кармана портсигар, взяла из него тонкую сигаретку и вставила её в длинный мундштук. Подожгла сигаретку и с наслаждением сделала первую затяжку. – О-о-о, красота.
Моих ноздрей коснулся терпкий аромат табака. И я поморщился. Девушка тотчас заметила мою гримасу и отошла в сторонку. А я без задней мысли спрыгнул в яму. Подошвы моих ботинок ударились о рыхлую почву, колени подогнулись, а потом произошло кое-что непредвиденное… Земля подо мной и Эдуардом провалилась. И мы вместе с рушащимися стенами ямы, камнями и воплями полетели куда-то вниз в темноту. А вслед нам понёсся перепуганный визг Вероники, оставшейся на поверхности.
Благо, лететь по ощущениям пришлось неглубоко. Уже спустя несколько секунд я упал грудью на что-то каменно-твёрдое и вскрикнул от боли, прострелившей ногу. А затем меня накрыло ковром земли и несколько камней пребольно ударили меня по спине.
В это же время рядом со мной с костяным грохотом рухнул Эдуард, который сразу же болезненно простонал:
– Ай, моё колено-о-о!
– Помолчи, – лихорадочно шикнул я на него, почувствовав на губах вкус чернозёма. Потом с кряхтением выскользнул из небольшой кучки земли и перевернулся на спину. – Твою мать, провал завалило. Кажись, мы в заднице!
Кругом царила кромешная