мироздание. Армет открыл рот, а время замедлилось. Поздно было просить ничего не желать. Он сам согласился, а я знала, что девушка сейчас появится тут.
В комнате действительно возникла девушка. Красивая и милая. Смотрела напугано, но, потом, наставила руки, и сказала, предупреждая. – Вы не с той связались. Я принцесса драконьей империи. Вы мне ничего не сделаете, но наша семья и всё наше государство пойдёт на вас войной и вернёт меня домой. – стало жаль девушку. Я, не подумав, из личных побуждений вырвала девушку из семейного гнёздышка. Забрала у родных и даже из своего мира. Одно утешало. Армет её истинный. Он сумеет добиться её любви. Тем более что он умён и красив. Значит, у них всё будет хорошо.
У самой, у меня сердце заходилось болью. Так, нестерпимо тоскливо стало, что не было сил это выносить. Я бросилась из комнаты, а девушка, видя, что Армет собирается бежать за мной, преградила ему дорогу с требованием объяснить ей всё, что, происходит.
Я вернулась в свою комнату. Дощечку прижимала к себе, и побуждение вернуться давило сильней, чем обычно. Упала на кровать и расплакалась. Какой ужасный день, а я надеялась, он завершится свиданием и поцелуем. Но мысли о Рошире я теперь от себя гнала. Хорошо, я вроде, не успела к нему так сильно привязаться. Хотелось какого-то омута и с головой в него. И я пошла в город в забегаловку и заказала выпивки.
Улицы и заведение были полны различными существами самых разных видов. Я получила бокал вина и бутылку на стол. К ним закуску из ломтиков фруктов. Остановила официантку и потребовала её в компанию себе. И совсем забыла, что не наколдовала денег. Но, напиваясь, я никак не могла понять, чего мне нужно. Явно не хватало музыки и ещё чего-то. Дощечка со стиком была забыта в комнате, но здесь была такая хорошая и светлая стена. А в камине замечательные чёрные угольки.
Я пила и желала, желала и желала. Потом мозг вырубился и я не знаю, что делала. Слегка осознавала момент, когда покачнулась и упала на чьи-то руки. Там я благополучно стала засыпать и не помнила, что успела натворить и написать.
Проснулась, а голова чудовищно раскалывается. Застонала, стараясь сесть, и разлепила глаза, щурясь от боли, стала разглядывать, где я. Рядом с кроватью, развалившись на кресле, полулежал Нириэш. Наг светился глазами и сверкал разрядами. В общем, был устрашающим. Но голова так болела, что я наплевала на всю его могучесть и потребовала.
– Топор есть от головы? Очень нужно. – кресло оказалось креслом-качалкой, потому что Нириэш вдруг дёрнулся назад и грохнулся, перекатившись через себя. Вскочил, сердито шипя, и я, мучительно постанывая, спросила.
– Не дашь? Да? Гад ползучий. Нет у тебя жалости к несчастной девушке. Ледяное у тебя сердце и холодная морда. – он отступил и удивлённо переспрашивает.
– А морда здесь при чём? – я, недолго думая, поясняю.
– Не мешай. К слову пришлось – и собираюсь продолжать высказывать свою обиду. Он тут же сел близко и подтягивая меня к себе закрыл рот рукой.
– Я