движения женщины. А вот лицо было красным и заплаканным.
– Госпожа Фридрихсон, вашу мать! Как Эдвард? – рявкнул генерал.
– Простите-простите меня, недоглядела, ваша светлость! – застонала женщина, лицо её вытянулось, из глаз хлынул новый поток слёз.
9
– Плохо, очень плохо, ваша светлость, – всхлипнула госпожа Фридрихсон. – Скорее идите к нему…
– Примите заботу о леди! – приказал Скарсгард женщине, передав меня из рук в руки, а сам стремительно взбежал на крыльцо.
Я глядела ему вслед с волнением и хотела побежать следом, но госпожа Фридрихсон преградила дорогу и раскланялась:
– Добро пожаловать в Милтон, леди Скарсгард.
Солдаты выстроились вокруг плотным кольцом, и я оказалась в смятении, не решаясь прорываться сквозь них за генералом.
– Простите, что не встречаем пышно – мы ждали вас только через три дня после свершения всех брачных ритуалов, – продолжила госпожа Фридрихсон, не поднимая головы.
Голос её был слабым, казалось, она очень боится последствий гнева генерала.
– Ничего страшного, – сказала я, нервно покусывая губы. – Какая разница, когда такое случилось… – кивнула на двери дворца.
Как там мальчик?! Надеюсь, ему помогут.
Госпожа Фридрихсон подняла голову и с удивлением поглядела на меня. Видимо, сочувствие – это не то, что она ожидала от меня.
– А где ваша шанза, ваша светлость? – проговорила женщина.
– Забыли… спешили… не важно! – отрывисто произнесла я.
– Ну, ничего, ближайшие семь дней вы не будете покидать покоев, пока плетение окончательно не приживётся… а значит, его светлость успеет привезти вам её.
В груди с каждым мигом нарастала тревога. Я не смогла больше церемониться и, прижав полы покрывающего голову мундира, побежала к крыльцу, готовая расталкивать стражу собственными руками. Но солдаты, словно по команде, синхронно разошлись в стороны при моём приближении, и один из них даже открыл передо мной парадные двери.
Оказавшись в ярко освещённом люстрами холле, я ощутила резкую боль в груди. Чувство было странным, точно не сердечный приступ. Болело, как будто вовсе не тело, но больно было очень сильно.
Мальчик… Я волновалась за него, и не взирая на пульсирующую резкую боль, пошла вперёд.
Доверившись неведомому чутью, я двинулась к лестнице на второй этаж и побежала по коридору, мундир упал на ступени, но я не оглядывалась.
– Где генерал? – спросила стражу, стоявшую по стойке смирно поперёк коридора.
– Там, ваша светлость, – указали мне на приоткрытую дверь вдали.
Боль в груди усиливалась, и последние шаги я преодолевала с трудом.
Наконец я дошла. Передо мной предстал чёрный проход. Я толкнула дверь, раскрывая шире, и вошла внутрь. Помещение было большое, в передней комнате стояла кромешная темнота, но вдали, в одной из комнат, горел свет. Я с замиранием сердца двинулась туда.
– Он не дышит,