фургоне, а Энох со своим ковеном в третьем, – говорит он.
Я изгибаю бровь, услышав новое имя.
– Твой волк, – объясняет Эврин, заметив недоумение на моем лице. – Матео Торрез, но он попросил нас называть его Тео.
Понимание приходит ко мне, когда я собираю все кусочки пазла воедино. Я всегда называла его Торрез, или Волк, или как-нибудь еще. Но никогда не спрашивала, как он хочет, чтобы я его называла.
Потираю лицо руками.
– Что за хрень я творю? Отметила парня, чье имя даже не запомнила, пока вы не сказали, как его зовут. А до этого отметила еще пятерых парней, двое из которых теперь почти не смотрят на меня, и это не говоря о том дерьме, которое произошло с Нэшем, Калланом и Энохом. Как вообще, черт возьми, с такой командой мы разберемся с большим и злым Адриэлем?
– Мы же не собираемся ехать к нему домой сегодня вечером и вызывать его на дуэль, Бандитка. У тебя есть время, чтобы образумить своих парней и во всем разобраться. Нам нужно провести разведку, составить план и еще кучу всякой ерунды, прежде чем мы сможем что-то предпринять.
Я фыркаю.
– Они не козлы, Айдин. Я не могу просто гнать этих парней в том направлении, в котором хочу, чтобы они двигались.
– Разве? – усмехается Эврин.
Качаю головой и изо всех сил стараюсь не улыбнуться в ответ на его дерзкую ухмылку.
– Ни я, ни моя вагина не настолько магические, Эврин.
Водитель фургона начинает кашлять и бить себя в грудь. Упс, похоже, он знает английский. Улыбка расплывается на моем лице, и я удивляюсь, что вообще еще способна двигаться. Весь полет сюда я злилась на свою магию и ее нежелание держать себя в руках. И на парней за то, что они такие упрямые придурки.
– Просто усердно тренируй их и подготовь как можно лучше. Они либо справятся, либо уничтожат друг друга. В любом случае проблема будет решена, – беззаботно произносит Айдин, пожимая плечами.
Я наклоняюсь вперед и толкаю его в плечо. Он смеется и потирает руку, а затем блеет, как козел. Мы с Эврином взрываемся, и я раздраженно вскидываю руки.
– Они не козлы!
Айдин подмигивает, затем, когда мы сворачиваем с дороги, по которой ехали некоторое время, смотрит вперед. Мы окружены деревьями, как и в Утешении, но местность кажется другой. Она равнинная, а воздух насыщен влагой, от которой холод проникает глубоко внутрь меня.
Подъезжаем к большой белой бетонной стене. Темно-коричневые ворота плавно открываются, пропуская нас внутрь.
Мою кожу покалывает, когда мы проезжаем через магический барьер, и я стряхиваю ощущения чужой магии на своей коже. Оглядываюсь по сторонам. Впереди три здания, все белые, со скошенными темно-коричневыми крышами. Фургон подъезжает к среднему из них, который к тому же оказывается самым большим. Я ни черта не смыслю в архитектуре, но двухэтажные дома кажутся французскими или, точнее сказать, европейскими коттеджами. Окна расположены