чтобы и её вернуть к остальным, забот с ними хватало!
Из-за таких постоянных, морально и физически изнуряющих походов за Бэбиком, мой рабочий конь Рубин не на шутку разозлился на своевольницу! Прижал резко назад уши, что означало он в гневе и взбешён! Оскалился, резко кинулся к жеребёнку и укусил его, чтобы быстрее двигался! Такого от Рубина я не ожидала! Укус мощных зубов взрослого коня за круп, в отличие от моих громких криков, сразу подействовал на жеребёнка! Бэбик по–настоящему испугалась, поджала хвостик и кинулась вперёд. Правда, при этом успела взбрыкнуть задними ногами в сторону Рубина. Но, даже укусы моего мерина помогали ненадолго… Бэбик была упряма до бесконечности! И я вновь и вновь искала чертовку по лесу, или вынуждена была оставить табун и скакать за ней на дальние соседние поля. Потому, что её похождения не ограничивались пространством возле дороги, а задумавшись, могла уйти далеко в сторону и там надолго задержаться.
Проблема заключалась ещё в том, что Белка упорно ждала дочь на дороге и никак не хотела возвращаться в табун. А оставлять взрослую лошадь с жеребёнком одних, посреди пастбищ, было нельзя. Возможно, Белка и сможет самостоятельно вернуться на конюшню с Бэбиком? А если она вдруг решит искать табун в полях? И то и другое разрешать ей было нежелательно. Потому что, если кобыла начнёт гулять сама по себе, от этой дурной привычки её трудно будет уже отучить.
И как раз в этот момент, Тактика вдруг решила серьёзно заняться воспитанием Бэбика! Первым делом, как только жеребёнок отставал от коней, при виде такой наглой распущенности, Тактика яростно прижимала назад уши. А по положению ушей можно точно определить настроение лошади. Её морда превращалась в возмущённую рассерженную фурию! Лязгая зубами, правильная тётя неожиданно подбегала сзади к мелкой безобразнице и со всей силы кусала ту за заднюю ляжку! Бэбик, перепугавшись от такого неожиданного броска, шарахалась в сторону, и обычно оказывалась из-за этого в какой-нибудь канаве. А Тактика трясла от негодования косматой гривой, и кусала по пути ещё кого-нибудь из молодняка. Весь вид её напоминал разгневанную толстую тётушку, только платочка в горошек не хватало ей на голову.
В резком порыве злости, что было уже совсем непростительно, Тактика, лязгая зубами, иногда отгоняла Бэбика очень далеко от табуна. При этом, увлекаясь воспитанием, гнала её через канавы, лесочки, по полям. Бэбик же, с философским видом, серьёзное выражение ей досталось от матери, трусила перед самым носом решительной недовольной кобылы, но быстрее не прибавляла. Отчего назидательная тётка злилась, но догнать её всё-таки не могла! Если Тактика передумывала её воспитывать, Бэбик переводила дух и снова шла, как ей хотелось.
Но, в общем, Тактика – обычная табунная лошадь. Часто она останавливалась вдруг на дороге и задумчиво что-то разглядывала в полях, пропускала вперёд табун и табунщика. И могла стоять долго в одиночестве, задумчиво глядя куда-то вдаль… Может быть, она услышала