и лететь так, но тогда и энергии надо больше и от управления отлучиться будет нельзя. Пока автомат демонтировал разбитый двигатель, Эл просмотрела список поломок. Настроение совсем испортилось. Обшивка почти на половине корпуса была с дефектами, сгорели несколько систем слежения и датчики для топографии, что означало, задание Эл не выполнит и на Плутон вернется не раньше, чем через неделю. Ей повредили навигацию. А на борту только данные топографии, которую она успела сделать. Придется просить местных помочь с картой полета. Был другой выход – ремонтироваться здесь, но ей сейчас было стыдно просить об этом. Бортовой голос молчал, это было просто замечательно. Чем дальше Эл планировала ремонт и возвращение, тем больше убеждалась, что затея абсурдная. Сил у нее и у корабля не хватит, а если и хватит, то потом на Плутоне несчастную «Дельту» разберут на запчасти, как хлам. Верден ее изведет своей язвительностью. Эл вспомнила перебранку перед вылетом. Случилось все, что она ему обещала, даже хуже.
И Эл стало жалко машину.
Выход был один – прижать свою гордыню, извиниться и принять помощь. Эл пугало чрезмерное местное гостеприимство, но упрекать хозяев она не имела права. Она глубоко вздохнула и послала вызов на переговоры.
То, что появилось на экране, кроме как физиономией назвать было нельзя. Эл ощутила раздражение, но нашла силы справиться с этим.
– Я хочу встретиться с вашим капитаном. Речь идет о переговорах, – как можно спокойнее выговорила Эл.
Ответ был неожиданным:
– По вашим законам имеете ли вы на это право? – спросила физиономия явно через переводчика. – Каков ваш статус?
Эл задумалась. Если они не только своими законами руководствуются, значит, дело пойдет.
– Да. Я имею право на переговоры, – твердо заявила Эл. – Я капитан дальней разведки.
Он, кажется, остался доволен известием. Эл с удовольствием ощутила, как разум начинает преобладать над эмоциями. Здравый смысл победил. Напряжение постепенно убывало.
Нужно поспать. Эл откинулась на спинку кресла, закрыла глаза и постаралась ни о чем не думать. Усталость такова, что она легко провалиться в сон. Ей нужно вернуть прежнюю выдержку. Эл прибегла к методу Академической тренировки.
Где-то на границе сна ей стало казаться, что она висит в воздухе, пронизанном ярким светом. Он беспрепятственно проходит сквозь нее. Мелькнул силуэт Мая и потерялся в вихре ощущений. Ее существо купалось в этом свете, и становилось светом. Словно ничего более в мире не существовало, не существовало отдельно от него. Тишина не глушила, она была упоительной и ласкающей. На смену ярости, невыносимо тяжелой и грубой пришло умиротворение. Это был не сон. Хотя бы потому, что Эл знала, что не спит. Какой резкий переход. Два противоположных состояния за короткий срок. Недавно она металась, как напуганный дикарь, сейчас – купалась в ощущении счастья. Это все эмоции, огромная клавиатура эмоций,