(1888—1964), давшая несколько поколений выдающихся музыкантов – пианистов и педагогов. Ученики Г. Г. Нейгауза и их ученики составляют и поныне цвет отечественного и мирового фортепианного искусства и продолжают традиции учителя практически во всех крупных музыкальных учебных заведениях в России и за рубежом.
К педагогическому опыту Нейгауза так или иначе обращаются почти все исследователи, работающие в области профессионального музыкального образования, а также искусствоведения, соприкасающегося с фортепианной педагогикой. Деятельность Нейгауза была столь многосторонней, его эрудиция столь масштабной, а форма выражения своих эстетических и педагогических взглядов столь блистательной, что исследователи, педагоги, критики часто цитируют то или иное положение из его педагогических взглядов, анализируют или приводят в пример различные аспекты его педагогической работы.
Помимо многих работ искусствоведческой направленности, посвященных Г. Нейгаузу (В. Ю. Дельсон, Г. М. Коган, Я. И. Мильштейн, Д. А. Рабинович, Г. М. Цыпин и др.), рядом ученых осуществлены масштабные исследования педагогической деятельности Г. Г. Нейгауза как основного объекта изучения. Прежде всего, это труды учеников Г. Г. Нейгауза – Т. Хлудовой и Б. Кременштейн.
Все исследователи справедливо сходятся в том, что на педагогическую деятельность Г. Г. Нейгауза сильнейшее влияние оказывали особенности его личности, его исполнительский облик, а также биография: и то, что он происходил из музыкальной семьи Нейгаузов-Шимановских-Блуменфельдов; и то, что в юности несколько лет провел в Европе, впитывая самые разнообразные эстетические впечатления и обогащая свою эрудицию; и то, что учился у известнейших музыкантов из разных стран – Карла-Генриха Барта (Германия), Леопольда Годовского (Польша), Феликса Блуменфельда (Россия).
Многообразие художественных впечатлений, полученных Нейгаузом в юности, способствовало формированию необычайно разностороннего интеллекта, что являлось характерной чертой этого музыканта и педагога. Он не был пианистом-виртуозом в общепринятом смысле этого слова. Его исполнение отличали тонкость, глубина и естественность выражения чувств, стройность мысли. Однако природа не наградила Нейгауза «удобными» для пианиста руками, что всегда приносило ему много огорчений. Внутреннее содержание его игры было намного шире, глубже, интереснее, чем он мог выразить в исполнении.
Это побуждало Нейгауза постоянно подвергать анализу процесс технического освоения произведения и, как это ни парадоксально, в дальнейшем являлось одним из факторов его педагогического успеха. То, что в технике ему давалось с трудом, было им проанализировано и систематизировано с педагогической точки зрения.
Несмотря на то, что Генрих Нейгауз уже в 1920-е гг. вошел в число наиболее почитаемых артистов, его подлинным призванием стала педагогика. Большую часть своей жизни Г. Г. Нейгауз являлся профессором